Кремль 2222. Одинцово. Максим Хорсун
несколько долгих мгновений стояла тишина.
– Так что же нам передать владыке? – осведомился влажным шепотом шерстистый доходяга.
Старейшина взглянул на своих сопровождающих, – те стояли с каменными рожами, и подумал: будь, что будет!
– Передайте вашему хану вот это, – Емельян выставил в сторону посланников кукиш, а потом поводил рукой вправо-влево, чтоб ордынцы смогли хорошенько рассмотреть фигуру. – И еще вот это, – старейшина рубанул по бицепсу вытянутой правой руки ребром ладони левой.
Скакуны посланников заворчали и зафыркали, роняя из клыкастых пастей длинные тяжи слюны. Однако их хозяева по-прежнему сохраняли невозмутимость, и Емельяну на миг даже стало стыдно из-за своей выходки, которая была бы больше к лицу юному приказчику Глебке, а не старейшине многолюдной общины.
– Ты серьезно? – насмешливо переспросил один из воинов. – Когда Ночная Орда подойдет к этим стенам, вы ослепнете от блеска солнца на наших клинках. Вы оглохнете от грохота наших фузей. А наш боевой клич прозвучит для вас похоронной песней.
– Что ж, – кивнул Емельян, борясь с ощущением падения в бездонную пропасть. – В таком случае мы будем драться в тишине и на ощупь. Приводите вашего хана! И песни мы любим, пусть даже похоронные.
– Ну, хорошо, мы передадим твои слова владыке, – проговорил все тот же воин. – Но когда придет время, и ты раскаешься, вряд ли Максут-Хан подарит тебе второй шанс остаться живым.
Посланники орды развернули верховых зверей и направили их неспешным шагом в сторону затянутого туманной дымкой леса. Громила сорвал с копья белое полотно и сунул уже ненужную тряпку в седельную сумку.
…В общинном дома царило смятение. Емельян мерил светлицу шагами, остальные сидели на лавках, повесив носы. Сильно пахло потом, махоркой и сапогами.
– Ты правильно им ответил, Емеля, – подал голос Гаврила Никифорович. – Не рви на себе волосы. Одинцово никогда не прогибалось под мутов! И не прогнется!
Старейшина резко остановился, зыркнул из-под насупленных ресниц на своих людей.
– Вы понимаете, почему они пришли к нам?
Приказчик Глебка опустил глаза, дядька Волк снял с пояса бубен и начал меленько барабанить по нему костяшками пальцев. Новик – глава ремесленников – и Алексей, в чьем ведении были полевые работы, лишь развели руками. Димитрий, командовавший охотниками и следопытами, и Спиридон, водивший маленький торговый караван из Одинцово в иные поселки замкадья, посмотрели друг на друга, точно совещаясь, кто из них будет говорить, после чего слово взял старший охотник.
– Известное дело, Емельян, – проговорил Димитрий, встав. – Эти шайны с давних пор ведут набеги на окраины Москвы. А с той поры, как на месте МКАДа появилась мерцающая стена, пройти сквозь которую невозможно, им остается только грабить поселения Подмосковья.
– Шли, стало быть, шли ордынцы из далекого Крыма на Москву, – подхватил караванщик, – а тут – бац! – стена на пути! Таинственная и непреодолимая!