Русланъ и Людмила. Александръ Сергѣевичъ Пушкинъ
зла промчится быстрый мигъ:
Навремя рокъ тебя постигъ.
Съ надеждой, вѣрою веселой
Иди на все – не унывай!
Впередъ! мечемъ и грудью смѣлой
Свой путь на полночь пробивай!
„Узнай, Русланъ! твой оскорбитель
Волшебникъ страшный Черноморъ,
Красавицъ давній похититель,
Полнощныхъ обладатель горъ.
Еще ни чей въ его обитель
Не проникалъ донынѣ взоръ;
Но ты, злыхъ козней истребитель,
Въ нее ты вступишь, и злодѣй
Погибнетъ отъ руки твоей.
Тебѣ сказать не долженъ болѣ:
Судьба твоихъ грядущихъ дней,
Мой сынъ, въ твоей отнынѣ волѣ.„
Нашъ Витязь старцу палъ къ ногамъ,
И въ радости лобзаетъ руку.
Свѣтлѣетъ міръ его очамъ —
И сердце позабыло муку.
Вновь ожилъ онъ – и вдругъ опять
На вспыхнувшемъ лицѣ кручина….
– „Ясна тоски твоей причина,
Но грусть не трудно разогнать.
Сказалъ старикъ: тебѣ ужасна
Любовь сѣдаго колдуна;
Спокойся – знай, она напрасна,
И юной дѣвѣ не страшна.
Онъ звѣзды сводитъ съ небосклона,
Онъ свиснетъ – задрожитъ луна;
Но противъ времени закона
Его наука не сильна.
Ревнивый, трепетный хранитель
Замковъ безжалостныхъ дверей,
Онъ только немощный мучитель
Прелестной плѣнницы своей.
Вокругъ нее онъ молча бродитъ,
Клянетъ жестокій жребій свой….
Но, добрый витязь, день проходитъ,
А нуженъ для тебя покой. —
Русланъ на мягкій мохъ ложится
Предъ умирающимъ огнёмъ;
Онъ ищетъ позабыться сномъ,
Вздыхаетъ, медленно вертится….
Напрасно! Витязь наконецъ:
„Не спится что-то, мой отецъ!
Что дѣлать! боленъ я душою,
И сонъ не въ сонъ, какъ тошно жить.
Позволь мнѣ сердце освѣжить
Твоей бесѣдою святою.
Прости мнѣ дерзостный вопросъ.
Откройся – кто ты, благодатный,
Судьбы наперсникъ непонятный?
Въ пустыню кто тебя занёсъ?“ —
Вздохнувъ съ улыбкою печальной,
Старикъ въ отвѣтъ: „любезный сынъ,
Ужь я забылъ отчизны дальной
Угрюмый край. Природный Финъ,
Въ долинахъ, намъ однимъ извѣстныхъ.
Гоняя стадо селъ окрестныхъ,
Въ безпечной юности я зналъ
Однѣ дремучія дубравы,
Ручьи, пещеры нашихъ скалъ,
Да дикой бѣдности забавы.
Но жить въ отрадной тишинѣ
Дано не долго было мнѣ.
Тогда близъ нашего селенья,
Какъ милый цвѣтъ уединенья,
Жила Наина. Межь подругъ
Она гремѣла красотою.
Однажды утренней порою
Свои стада на темный лугъ
Я гналъ, волынку надувая;
Передо мной шумѣлъ потокъ.
Одна красавица младая
На берегу плела вѣнокъ.
Меня влекла моя судьбина……
Ахъ,