Охота на Велеса. Татьяна Хмельницкая
кивнула.
– Да, она пришла на адрес санатория день назад, – продолжил Егорыч. – Я сразу понял: для тебя она. А потом и письмо прочитал от Бориса и Светы.
– Я понимаю, не скромно, – улыбнулась Алина, – но что они написали?
Егорыч заметно дёрнулся, точно от удара, но Линка этого не заметила, видел только я. Лицо мужчины переменилось, он странно, как-то нервно посмотрел на мою подругу, но быстро совладал с собой, улыбнулся:
– Да и было-то три строчки. Обидно даже. Выбросил я в мусор, стал тебя дожидаться.
Широкие дубовые двери административного корпуса впустили нас внутрь, и мы оказались в просторном холле. Из изысков прошлого: потолочная лепнина, фальшивые колонны на стенах, крупная чёрно-белая плитка на полу.
Здание администрации сквозное, и мы быстро пересекли холл, вышли в другие дубовые двери. От ступеней небольшого крыльца брала начало широкая асфальтовая дорога. С обеих сторон от неё зеленели ели.
– Будто в другой век попала, – улыбнулась девушка.
– Так и есть – прошлый век, – поддакнул Егорыч. – Я вас размещу в доме для поваров. Там уютно, сможете отоспаться. Небось ночью по лесу шли. Знаю я вас, молодёжь, всё рвётесь куда-то, на месте усидеть не можете. Там душ есть и вода горячая. От старой котельной сюда труба проложена. Другая котельная, для корпусов – отключена.
– Спасибо, – подхватила Алина, – за душ отдам всё что угодно!
Девушка вдруг резко остановилась. Мы с Егорычем сделали ещё несколько шагов и тоже замерли. Подруга стояла с отрешённым видом, глаза стеклянные, ладошкой она накрыла губки, словно боялась проговориться.
Егорыч медленно шагнул к Алине, точно она приблудная собака, и не знал, что от неё ожидать: прыгнет на него или убежит. Я остался на месте. Видел такой Алину уже второй раз, и она после этого болтала всякий вздор.
– Всё нормально? – склонил голову и, заглянув в глаза Алине, поинтересовался сторож.
Мне показалась странной его реакция на поведение девушки. Он не удивился, не окликнул, не кинулся к ней, как сделал бы любой нормальный человек, а внимательно, в аккурат как профессор-ботаник редкую бабочку, рассматривал девушку.
Егорыч работал с моим отцом и дядей Борей когда-то в московской лаборатории. Увидев пожилого мужчину впервые, я решил, что это шутка. Да и за всё время, что знал его, с трудом признавал в нём бывшего учёного. Скорее, пенсионер, решивший податься в тайгу потому, что нигде не ждут. А тут и воздух и лишняя прибавка к пенсии.
– Да, всё хорошо, – отрешённо бросила девушка. – К дяде Семёну снова сосед пришёл, расспрашивал, пока тот дрова колол.
– Оно и понятно, – кивнул Егорыч. – Чего уж по-соседски не зайти, не поговорить. Язык-то без костей.
Тон его изменился: стал резким, требовательным, и от этого стариковские слова казались пародией на подлинную болтовню деревенских мужиков. Мне показалось, он подначивал Алину, чтобы ещё что-нибудь сказала.
– Он