Фонарик Лилька. Юлия Кузнецова
я не знаю, что мне с Вовчиком делать.
– А что с ним?
– Он меня достал, если честно. Прикинь, он анекдоты рассказывает. Про пирсинг.
– Например?
– «Знаешь, дорогая, зря мы запрещали нашей дочери вставлять кольцо в нос. Теперь поднимать ее в школу стало гораздо проще». Прикинь? И ржет. – Лариска потрогала кольцо в носу и шмыгнула.
Я вспомнила Лильку.
«Интересно, – подумала я, – до нее дошло, какая опасная история могла с ней приключиться, если бы я оставила ее в сквере? Или все проехало мимо нее, вообще никаким боком не затронув? Есть такие – живут слегка параллельно, и ничего, спасает их жизнь. Я в ее годы была умнее».
– «…А то сядет криво», – в возмущении процитировала Лариска. – И опять ржет. Нормально это?!
– Что? – очнулась я. – А-а, нет, конечно. Слушай, ну скажи ему, что достал.
– Я не могу, – потупилась она.
Теперь мои мысли переключились на Лариску. Вот человек! Волосы выкрасил фиолетовым. В одном ухе три сережки, в другом – девять! В носу колечко, на руках татушки. Все, кто с ней незнаком, думают: «Ну, брутальная деваха!» А она нежнее пиона. Как-то рассказывала мне, что ехала из нашего Пушкина в электричке и какой-то дядька у нее на ноге стоял всю дорогу. А она даже не сказала ему об этом! Весь день хромала потом.
– Знаешь, – вдруг сообразила я, – а ты ему скажи, что ты к нему испытываешь чувства только как к брату. Он и не обидится. Это же правда. Ты же не виновата в этом. И звучит нормально.
– О-о, – расширила глаза Лариска, – а ты права! А я не догадалась! Ой, Галёк! Спасибо!
Дверь открылась, Лёвка просунул голову.
– Ну Га-аль, что лучше выставить – семерку или тройку?
– Да иду, иду! – проворчала я. – Что бы вы все без меня делали?
– Не знаю, – честно ответил Лёвка, что вообще-то было приятно.
Я вышла из подсобки, улыбнулась клиентке, невысокой стриженой блондинке в трикотажном платье со смешными совами, и занялась зернами кофе. Минут десять спустя к нам присоединилась сияющая Лариска.
– Получилось! – прошептала она. – Маслом оттереть пятна! Я сразу застирала, как ты и сказала.
Я засыпала кофе в «молотилку», нажала на кнопку.
– Галь, ты все-таки крутая! – с восторгом добавила Лариска, перекрикивая грохот аппарата. – У тебя все проблемы на раз-два решаются.
– Все, кроме своих, – пробормотала я, выключив аппарат.
– Что? – переспросила Лариска.
Но я сначала пересыпала помолотый кофе в бумажный мешочек, написала название, не забыв в конце поставить «смайлик», завернула пакетик так, чтобы аромат не просочился наружу, закрепила его золотой проволочкой. Вручив кофе клиентке, я взяла у нее деньги, пожелала хорошего дня и только потом развернулась к Лариске, которая в это время ставила в микроволновку тарелку с вишневым штруделем.
– Он отказался, – сообщила я.
– От чего? – не поняла Лариска и тут же в ужасе прикрыла рот рукой. – Погоди… ты же вчера собиралась… Да ты что?! Быть не может!
– Может. В общем, урок тебе, Липатова, на будущее. Не стоит в этих делах