Я —твои ДНК-ангелы, детка!. Суфьян Бё
оказался слишком уж близко к запретной реке, за которой начинался неизведанный космос мертвых.
Через пятьсот метров я наткнулся на открытый паб. Припарковал пунто, надежно закопал вискарь под грудой тряпья у пассажирского сидения. Открыл дверь, выскочил из машины, закрыл дверь. Побежал.
Я бежал, стремительный как ветер. Не разбирая дороги, вгрызаясь подошвами кед в гравий, в песок и грязь, разбрызгивая отливающие радужной пленкой капли по стенам складов и прочей встречной рухляди. Я был недостаточно внимателен и быстр. Да и сложно рассчитывать на скорость, когда твои ноги запутались в стальной проволоке, змеиными кольцами свернувшейся в придорожном кустарнике.
Балбес был старше всех прочих в классе. Старше, крупнее, безумнее. Его дважды оставляли на второй год: сначала в пятом, после – в шестом. Однажды даже зашел разговор о его переводе в специализированную школу, но стареющие родители-алкоголики, обремененные еще тройкой точно таких же отпрысков, не потянули бы и месяца его обследования. Балбес был своеобразной достопримечательностью нашего района: довольствовался условным белым билетом, путался с вовсе уж сомнительными элементами из взрослого мира, нюхал клей и весной поджигал помойки. Всполохи мусорных пожаров гордо реяли над ночным городом, разрывая ночную темень жалостливыми завываниями пожарных сирен.
Кроме того, Балбес числился в конкурирующей группировке, с которой даже мы предпочитали не иметь никаких дел.
В тот вечер мы случайно встретились под мостом. И так получилось, что Балбес пошел дальше, насвистывая незатейливую мелодию из очередного придурошного мюзикла, а я остался лежать у насыпи, сквозь мокредь полубессознательного бреда чувствуя, как птицы-вороны копаются в моем дырявом черепе.
Два года обо мне не поступало почти никаких вестей. Впрочем, я отчетливо помню зеленоватые прозрачные тени, отбрасываемые гигантскими платанами на вымазанные желтой краской стены.
Бармен испуганно вздрагивает, реагируя на мое неожиданное и довольно-таки резвое появление. Его рука непроизвольно исчезает под стойкой – хорошая реакция, обыкновенно заканчивающаяся хлопком выстрела и пулей, плотно засевшей меж ваших ягодиц.
И это я рассматриваю самый благоприятный исход.
В принципе, возможны различные вариации.
Все же дождь создает превосходную иллюзию комнаты. Призрачной, мерцающей, ирреальной, ежесекундно норовящей испариться прочь из реальности, но комнаты.
Делаю глубокий вдох и сдергиваю вымокший котелок с головы.
– Кофе по-ирландски, пожалуйста.
ii
<<…with some star foxes, colorful ghosts, teacups and funny little corpses after all>>
Без пяти минут полдень.
Все еще неправдоподобно спокойно. Мне даже начинает, казаться, что непрекращающаяся чехарда событий предыдущих двух месяцев была не более чем просто сном. Бредом воспаленного