Путешествие в Индию. Эдвард Морган Форстер
на базаре, так что нет ничего удивительного, что вы ни разу меня не видели. Странно, что вы знаете меня по имени. Мистер Филдинг?
– Да?
– Угадайте, как я выгляжу, прежде чем выйдете. Давайте устроим веселую игру.
– Ростом вы пять футов девять дюймов, – ответил Филдинг, подкрепив свою догадку взглядом в стеклянную панель в нижней части двери своей спальни.
– Почти так. Что еще? Нет ли у меня почтенной седой бороды?
– Черт!
– Что-то случилось?
– Я раздавил запонку для воротника.
– Возьмите мою, возьмите мою.
– У вас есть запасная?
– Да, да, подождите минутку.
– Нет, не надо, если она на вас.
– Нет, нет, она у меня в кармане, – отступив в сторону, чтобы Филдинг не видел его силуэт, Азиз сорвал с себя воротник и извлек из рубашки заднюю запонку – одну из двух, привезенных ему шурином из Европы.
– Вот, – крикнул он.
– Войдите, если вы так склонны пренебрегать условностями.
– Еще минуту, – приладив на место воротник, Азиз мысленно взмолился всевышнему, чтобы воротник за чаем не выгнулся горбом на его затылке. Посыльный Филдинга, помогавший ему одеваться, открыл дверь.
– Премного благодарен, – сказал Филдинг, и оба улыбнулись, пожав друг другу руки. Азиз внимательно огляделся, как сделал бы это в доме любого старого друга. Филдинг нисколько не был удивлен быстротой их сближения. С такими эмоциональными людьми отношения устанавливаются сразу или никогда, а они с Азизом – поскольку слышали друг о друге только хорошее – могли обойтись без предварительных церемоний.
– Знаете, я всегда думал, что в английских домах царит идеальный порядок, но теперь я понимаю, что это не совсем так, и мне нечего стыдиться. – Он непринужденно сел на кровать; потом, окончательно забывшись, он скрестил под собой ноги. – Я думал, что все очень холодно разложено по полочкам. Ах да, мистер Филдинг, запонка подошла?
– I hae ma doots [15].
– Что вы сказали? Вы не научите меня новым словам, чтобы я улучшил мой английский?
Филдинг сильно сомневался, можно ли «улучшить то, что холодно разложено по полочкам». Он часто поражался живости, с какой молодое поколение относилось к любому иностранному языку. Молодые люди коверкали идиомы, но умудрялись быстро сказать то, что хотели. Однако те, кто посещал Клуб, не коверкали английский. Но Клуб был страшно консервативен. Там до сих пор считали, что очень немногие мусульмане имеют право сидеть за английским столом, а индусы и вовсе недостойны такой чести. В Клубе были уверены, что все индийские дамы сидят взаперти по своим женским половинам. Каждый англичанин по отдельности знал, что это не так, но Клуб как целое не желал меняться.
– Позвольте, я сам вставлю запонку. Понятно… Отверстие в рубашке слишком мало, а рвать ее очень жалко.
– За каким чертом вообще нужны эти съемные воротники? – прорычал Филдинг, нагнув голову.
– Мы носим их, чтобы миновать полицию.
– То есть?
– Если
Сомневаюсь (шотл.).