Разрешение на штурм. Сергей Москвин
– на полу тускло отблескивала свежая винтовочная гильза. Но куда тогда делся стрелок? Ушел, оставив пулеметчика прикрывать его отход? Вряд ли. Обычно снайперы не расстаются со своим боевым охранением. Разве только после того, как сняли пулеметчика. Но как он смог выбраться, ведь обе лестницы были блокированы? Немыслимо!
Ватутин вызвал по рации снайперов своей группы:
– «Грачи», доложите обстановку.
– Все тихо, командир, – последовал немедленный ответ.
– Движение в здании?
– Только вы трое. Больше никого.
В комнату заглянули осматривавшие соседние помещения бойцы:
– Чисто, командир. Проверили весь этаж – никого. Как сквозь землю, гад, провалился.
Ватутин не ответил. Его взгляд уперся в шахту вентиляционного короба, в которой на высоте человеческого роста зияла полуметровая дыра. Подойдя к шахте, он запустил в дыру руку и вытащил наружу привязанный к стальной арматуре пятнадцатиметровый капроновый трос.
– Вот и ответ, – повернувшись к бойцам, он показал им конец вытащенного из шахты троса.
– Как же он туда пролез? – удивился один из «альфовцев», разглядывая пробитую в вентиляционной шахте дыру. – Тут и без оружия-то не втиснуться, а уж со снайперской винтовкой...
Вместо ответа Ватутин снова опустил глаза в пол. Он уже знал, что там увидит, и вскоре, обнаружив то, что искал, подозвал к себе своих бойцов.
– Вот это да, – присвистнул один из них.
– Сучка, – резко выдохнул другой, разглядывая оставшийся на штукатурке отпечаток подошвы женской кроссовки тридцать шестого размера.
– Стой! Ты кто?! – внезапно раздался снаружи требовательный окрик.
– Не стреляйте, дядя! – прозвучал в ответ тонкий, совсем еще детский голос.
Оттолкнув в сторону оказавшихся на пути бойцов, Ватутин бросился к окну и, увидев возле здания чеченскую девушку, а напротив нее одного из своих бойцов, истошно крикнул:
– Держи ее, это снайпер!
Но было уже поздно. Чеченка распрямилась подобно пружине, швырнув в спецназовца прижатую к животу гранату. В ту же секунду грянул взрыв. Бойца «Альфы» отбросило в сторону. Чеченка с завидной прытью рванулась вперед. Но Ватутин уже поймал ее на мушку своего автомата и в следующее мгновение нажал на спуск. Автоматная очередь хлестнула ее по спине. Хрупкая женская фигурка переломилась и, рухнув на землю, осталась лежать неподвижно.
Ругая себя последними словами за нерасторопность, Ватутин бросился по лестнице вниз. Командира «альфовцев» захлестнула ярость. Подбежав к застреленной им чеченке, Ватутин резко перевернул ее на спину. На него уставилось совсем еще молодое девичье лицо с остекленевшими холодными глазами.
Стиснув зубы, Ватутин застонал:
– Тебе бы детей рожать, а ты что наделала?
Разорвав ворот платья чеченки, он оголил девушке правое плечо. И тут же новая волна ненависти захлестнула