Соль и пламя. Вестница. Татьяна Зингер
записку (не хранить же ее, в самом деле), – а смещать с должности.
Да, с Виитаро Монро у Иттана всегда были тяжелые отношения: декан факультета телепатии смотрел на светлого декана с неприязнью и частенько упрашивал понизить его до преподавателя или и вовсе специалиста. И все-таки сейчас Виитаро, едва вступив в ректорские обязанности, поступил неправильно, ибо сообщать о понижении нужно в лицо, а не трусливо – через клочок бумаги. Мол, ты не огорчайся, зарплату тебе выплатят, из покоев выгонят только через месяц, а работу, соответствующую твоему опыту и статусу, подберут в стенах академии. Да далась ему эта академия!
Их обступали студенты. Любопытные донельзя, они тянули шеи и перешептывались. Хихикали, округляли глаза. Потому Иттан встряхнул секретаршу за плечи. Та мотылялась как тряпичная кукла.
– Прекращай реветь. Ректор на месте?
– Да! – Клаудия громко высморкалась.
В кабинет Виитаро Монро Иттан ворвался без стука. На секунду ему захотелось, как прежде, трижды постучать и дождаться короткого «Войдите!». Но то было с предыдущим ректором, с нынешним же, ведущим беседу посредством записки, не стоило церемониться.
– Объяснитесь, пожалуйста, – потребовал Иттан, усаживаясь на стул напротив рабочего стола ректора.
Виитаро, усатый, подслеповатый старик, поправил пенсне, съезжающее с носа, и заскрежетал:
– Молодой человек, что за недопустимое поведение?
– Вы без объяснений отстранили меня от должности. Разумеется, я в бешенстве, – ответил Иттан, хотя бешенства в нем не набралось бы и на грамм. Он был спокоен, просто жаждал прояснить ситуацию перед тем, как уволиться и уехать из прогнившей столицы, где все напоминало об Агнии.
– Поймите меня, Иттан. – Виитаро опустил взгляд словно нашкодивший ребенок. – Я признаю воинские заслуги вашего отца перед государством. Также я благодарю вас за годы, дарованные факультету света. Но ваши квалификационные навыки вызывают… м-м-м… сомнения.
То есть пять лет не вызывали, а тут начали вызывать столь резко, что Виитаро не смог побеседовать с теперь уже бывшим светлым деканом, а быстренько вытурил его? Иттан собирался озвучить это – разумеется, язвительным тоном, – но взгляд его зацепился за почти чистый стол. Разве что конверт с гербом в виде орла выделялся среди свитков и бланков академии.
Все стало ясно.
– Вас попросил отец Свена Лотта? – Иттан кивнул на вскрытое письмо. – За то, что я обидел его драгоценного сыночка?
– Что вы несете, молодой человек! – возмутился Виитаро, но рука его легла на конверт.
Трудно бороться с прихотью первого министра, особенно когда ходят слухи, что тот помыкает самим королем. Виитаро Монро всю жизнь посвятил академии, потому не хотел впасть в немилость короля из-за строптивого декана. И пусть.
– Не смею больше тратить ваше время. Заявление передам через секретаря, – сказал Иттан, откланиваясь. – Успехов.
– Что же вы, Иттан, такой неуравновешенный, зачем же все воспринимаете так горячо? –