Глоточек счастья. Владимир Жуков
сермяжную опуская:
– Вы, товарищ капитан, не забывайте, что завтра печёнка, и не опаздывайте, а то люди нажрутся до закуси. Праздник испортится.
То, что, кроме умения заливать красиво, Круглов имел привычку опаздывать, знали все.
Высказанная Абрикосовым фраза окатила капитана почти так же, как только что с кислородом ледяная вода. Вдохновение упорхнуло как подбитая птица раненая. Высокая материя столкнулась с действительностью примитивного земного существования. Кочегар смолк.
Наступила тишина, какая-то особенная, приторно-жаркая, которая может располагать только к физической и умственной лени. Мысли в головках технарей хотя и еле шевелились, но ещё способны были вытащить из подсознания довольно неприятную информацию: «Коль завтра зачёты по карле-марле, то экипажу в полном составе присутствовать на мероприятии не удастся, а это уже не печёнка, а так. Непонятно что».
В души людей стала заползать тревога.
На самолёте № 85 начальником технического экипажа был бортовой инженер гвардии старший лейтенант Шухов. По вопросительным взглядам своих подчинённых он понял всё без слов: «Завтра, мол, и печёнка, и марксистско-ленинская дивизионная проверка. Ты начальник, ты и решай, что делать».
Абрикосов и Круглов не в счёт были. Они заранее подстраховались. Прапорщик заручился разрешением инженера эскадрильи. Механик он был неплохой, и потому не отпустить его два-три раза в год зарезать свинью инженер не мог. Понимал, что если хорошего прапорщика зажать, не отпустить на такое дело, которое его семью кормит, то человек просто уйдет с эскадрильи, а взамен его, либо никого не дадут, либо дадут такого, что лучше бы вообще не давали. Так что с Абрикосовым ясно всё прямо как божий день.
Круглов, зная, что предстоит мероприятие, и понимая, что в армии в любой момент всё поменяться может, глухо застолбил дату. В левом кармане его рубашки мирно покоилось направление в госпиталь. Так что Круглов на мероприятие попадёт. Его практически в части уже нет. А вот с остальными – дрянь дело.
Шухов наморщил лоб, судорожно перебирая все возможные варианты игнорирования марксухи. Он посмотрел на ждущих его решения техников и увидел в их глазах неуёмную жажду маленького счастья, почувствовал, что ребятам, как зекам коротенького долгожданного свидания, печёнки хочется. Разрядки. Отдушины от обрыдлого надоевшего бытия.
Шухов хотел подарить людям счастье, только в случае данном ничего придумать не мог. Не выйти на сдачу зачётов всем экипажем во главе со старшим бортовым инженером означало ЧП как минимум в масштабах корпуса, а то и всей Дальней авиации. Игнорировать карлу-марлу в Советской армии не положено никому, так же, как в монастыре библию. Заболеть всем – это тоже не выход. В момент разберутся. Особый отдел долго возиться не будет. Пришьют такое, что и в сне страшном не увидать.
Вспомнят 1967 год, когда заводские бригады приезжали звёзды смывать и арабские буквы малевать на крыльях перед настоящим боевым вылетом на помощь Египту. А начальство всё в одночасье заболело тогда. Испугалось. Полки из-за отсутствия руководства высокого комэски вели.
Так