Мое милое детство. Клавдия Лукашевич
Ну что ты не спишь, милушка! Господь с тобой! Что тебе надо?
– А ты купишь завтра масляных булочек?
– Куплю, куплю… Спи… Старайся заснуть скорее.
Мы с сестрой очень любили маленькие четырехугольные булочки, блестящие, точно полированные… В старину их пекли в каждой булочной, а теперь таких уже нет.
Няня становится перед иконой и собирается молиться Богу. Она молится всегда долго, горячо, просит о чем-то, вздыхает и даже плачет.
– Няня, а няня… Что я тебе скажу… – вдруг опять говорит сестра.
– Ах, Лидинька, да что ж это ты не угомонишься… Ведь пора же спать!..
– Знаешь ли, нянечка… Клавдя не хочет любить царя и царицу больше тебя… Да… Спроси ее…
Я приподнимаюсь с подушки, настораживаю слух и замираю от волнения… Сестра говорит правду, и мне почему-то совестно.
– Клавдя сказала: я буду любить больше всех Бога, потом папу и маму, потом няню, а потом уже царя и царицу…
– Вот и нехорошо, Беляночка… Коли будешь так говорить, огорчишь няню… Царя-батюшку и царицу-матушку их надо почитать и любить после Отца Небесного. И можно ли их сравнивать со старой нянькой?! Это нехорошо и даже очень грешно!
– Ну, хорошо, нянечка, я не буду тебя огорчать, – говорю я испуганным, виноватым голосом. – Я буду любить больше всех Бога, потом царя и царицу, потом папу и маму, а после уже тебя…
– Вот и умница, моя ненаглядная деточка. Ты у меня послушная, добрая… Спите, родные… Завтра вербочка вас разбудит… Завтра пойдете с мамой на вербы[3]. Мама купит утюжок и корытце.
Засыпать так приятно… Детские грезы чисты и радостны… Завтра утром няня станет будить нас и, шутливо ударяя, приговаривать:
Верба хлест, бьет до слез,
Верба хлест, бьет до слез!
А потом пойдем на вербы… Мама обещала купить мне утюжок, а Лиде маленькое корыто… Как сладки надежды и ожидания… Мечтаешь о том, как хорошо иметь маленький настоящий утюг, которым можно будет гладить «взаправду» куклино белье… Наверно, и Лида даст постирать мне в своем корыте…
Как о несбыточной радости мечтали мы целый год: я – о маленьком утюге, а сестра – о кукольном корыте…
И завтра, завтра – эти мечты осуществятся… Разве это не счастье?!
II. Как проводили в нашей семье Страстную неделю
Страстная неделя чтилась в нашей семье и в семье бабушки и дедушки как величайшая святыня… Няня и мама одевались в темные платья, строго постились, каждый день ходили в церковь и говели. Везде у нас теплились лампады, было тихо и благоговейно. Нам, детям, почему-то бывало и жутко, и радостно. По вечерам няня часто рассказывала нам о страданиях Христа и всегда плакала… Иногда с великими святыми событиями она перемешивала и легенды… Рассказывала про птичку, которая вытащила клювом один колючий шип от тернового венца из святого лба Господа, и ее грудка обагрилась кровью… И с тех пор эта птичка святая, и ее зовут «красно-грудка»; рассказывала, как, мучась, Христос нес святой крест
Ярмарка, устраиваемая на Вербную субботу.