Нарушенная заповедь. Ирина Грин
воспитание в этом деле плохое подспорье. Но она справится. Не может не справиться. Мягкому, душевному человеку нет места в мире, где она строит свою карьеру. Сметут, затопчут, проглотят и имени не спросят. Насчет восемнадцати процентов, конечно, явный перебор, но если удастся заставить их подвинуться хотя бы на один, при сохранении имеющихся тенденций в продажах это даст дополнительный доход, – пальцы пробежались по клавишам калькулятора, – триста двадцать тысяч долларов за год! Нехило!
Кристина снова бросила взгляд на часы: до совещания – двадцать восемь минут. Вполне можно успеть перекусить. Если не поесть сейчас, то в супермаркет после работы лучше не заходить. В голодном состоянии она скупит полмагазина, потом все это съест и до поздней ночи будет терзаться раскаянием и обещать себе с понедельника начать новую жизнь. Вот только времени в обрез. Обычно обедает она в маленьком кафе в двух кварталах от офиса, с почти домашней кухней без новомодных наворотов. Но сейчас времени остается только на пару булочек из супермаркета напротив. Еще лучше кого-нибудь за ними послать, а самой пока заварить чай.
Прозвище «Мальчик» пришло в голову Кристине, когда она впервые увидела будущего шефа на собеседовании. Директор (он же владелец) компании «Апогей» Кирилл Петрович Симбирский представлялся ей брутальным мужчиной с седыми висками. Вместо этого за директорским столом в несоразмерно большом кресле (из натуральной кожи питона, как потом узнала Кристина) буквально утопал молодой человек. «Да он совсем ребенок, мальчик», – подумала Кристина, глядя на потенциального босса: небольшие карие глаза, маленький аккуратный нос, трогательно прозрачные мочки ушей и пепельная челка. Уже позднее, в процессе работы, она смогла разглядеть за этой мальчишеской внешностью силу и уверенное спокойствие взрослого мужчины. Ощущение детскости исчезло, а прозвище осталось. Впрочем, было оно сугубо сокровенным, тщательно пряталось в глубинах Кристининого сознания и вслух никогда не произносилось.
Как-то, уже на четвертом году работы в «Апогее», во время корпоративной вечеринки Кристина, будучи слегка навеселе, заявила боссу, что кресло, как бы это поудачнее выразиться, ему не совсем к лицу. Кирилл Петрович резонно возразил, что кресло стоимостью сорок пять тысяч долларов украсит любое лицо. На том и порешили.
Симбирский обожал изучать и применять на практике передовой опыт развитых стран. Он долго колебался между американской и немецкой идеологией бизнес-менеджера высшего звена, но так и не смог определиться окончательно. Поэтому в его личности в разные моменты преобладал то белозубо-улыбчивый америкэн бой, то практиш гут с возведенным в абсолют принципом «арбайтен унд дисциплинен».
Вся фирма знала: если Кирилл Петрович с утра улыбается, узел галстука демократически расслаблен – сегодня победила американская модель. Босс вежлив, доброжелателен, снисходителен к маленьким слабостям сотрудников и даже может невзначай подкинуть премию за вовремя высказанную идею. Но в такие дни лучше не жаловаться на здоровье и семейно-личные