Кубанский хмель. Мюзикл. Виктор Васильевич Дрожжин
спросил Махмуд.
– Наверное, тоже будем. Но, скорей всего только песни. Потому что, мы всё —таки поём. А, танцы не наш профиль. Хотя и танцы нам тоже очень нравятся, – закончила пояснения синеглазая шатенка Тамара.
Сидевшие в «ладе» деды, пока суть да дело молодое, приговорили «чекушку», почистили тараньку и принялись жевать её запивая пивом «Сибирская корона». Хадыженского пива в Горячем ключе как раз не оказалось, и деды обошлись «Сибирской короной».
– Не – е – т – …, – протянул дед Константин: – Наш – то Хадыженский пивасик, явно повкусней будет, что и говорить. —
– Да, уж само собой, – поддакнул дед Гена. И они продолжили пивной завтрак.
Уложив пустые бутылки в полиэтиленовый пакет, где уже лежала вся рыбья чешуя, дед Гена открыв дверь машины окликнул; – Ну, что девоньки, пора бы и по домам. —
Удивлённые джигиты, в горячке совершенно не обратившие внимания на пассажиров «лады», были приятно удивлены невесть откуда взявшимся дедам, заулыбались и подойдя к машине почтительно поздоровались и с дедом Константином.
– Внучки наши, – пояснил тот, – приехали на всё лето отдыхать. —
– А, почему мы вас с дядей Геной знаем, а их не знаем и никогда не видели? – спросил Мурад, во все глаза глядевший на русоволосую Тамару и явно симпатизируя ей.
– Потому, что живут они в Москве с родителями, а к нам очень редко приезжали. Да и то, проездом на море. Так что и сами мы их очень мало видели. Хоть, что ни на есть, а самые родные – родненькие, – объяснился дед Костя и добавил: – Ну, джигиты, по коням —
Все расселись по своим машинам и кортеж из двух легковушек скорым ходом двинулся дальше.
Вот и последний поворот. Дорога пошла слегка вниз и далеко внизу впереди взору открылась широкая долина усеянная крышами многочисленных частных домов укрывшихся под кронами пирамидальных тополей, фруктовых деревьев, сосен, елей, вязов, каштанов и прочей могучей зелени.
Вот и железнодорожный переезд. Дорога ещё круче пошла вниз, пробежала по мосту через мелкую речушку, и разлеглась на ровном месте, протянувшись аж до соцгородка. Там снова немного вниз, через мост и вновь на ровное поле.
– Значит так девоньки, – пробасил дед Гена: – Везёте нас в казачество и там оставляете. —
– А, что вы даже кушать домой не поедете? – попыталась возмутиться шатенка Тома.
– Атаманов приказ. По приезду сбор в казачестве. Затем молебен. И, потом казачий обед, во здравие кубанского казачества. Ну, а только потом домой. Мы с Костиком вам позвоним. Приедете за нами: – тоном, не терпящим возражения закончил дед Гена.
Русоволосая Тома, сидящая за рулём, недовольно хмыкнула, но дедов приказ заставил её послушно повернуть к казачеству. Высадив казаков у их штаба, она отвезла свою подругу домой и уехала к себе, где с нетерпением уже ждала её бабушка.
Во дворе, рядом с недавно отстроенной казаками церковью святого Георгия, находился штаб Хадыженского юрта, сиречь, отделения Кубанского казачьего войска. У входа в штаб толпились съезжающиеся казаки, курили, о чём – то тихо переговариваясь