Год Крысы. Путница. Ольга Громыко
спросил Альк, подозревая, что его замысловато прокляли. Как говорили на юге Ринтара и севере Саврии, «чтоб ты здоровенький был, сволочь!», рассчитывая, что это услышит Саший и из вредности сделает все наоборот.
Но Рыска была предельно серьезна.
– Спасибо, что спас меня и моего друга от верной смерти, добрый человек, – прочувственно и напевно произнесла она обрядовую фразу. – Наши дети, внуки и правнуки будут помнить и славить твое имя.
Жар впервые увидел саврянина таким огорошенным. И пожалуй, мало кто из Альковых знакомых мог похвастать тем же. У белокосого аж лицо вытянулось, на миг став растерянно-мальчишечьим.
– За ворюгу можешь не благодарить, – фыркнул Альк, быстро взяв себя в руки и снова отгородившись глумливой ухмылкой. – По мне – пусть бы висел.
– Но перегрыз-то ты обе веревки!
– А откуда мне было знать, на какой кого подвесят? – продолжал отпираться саврянин, перебрасываясь с Жаром мрачными взглядами.
– Слушай, почему ты вечно пытаешься казаться хуже, чем есть?! – возмутилась Рыска. Между прочим, Альку полагалось поклониться в ответ и тоже сказать что-нибудь душевное, а не ерничать! Можно подумать, ей легко было признать его заслуги, спрятанные под горой пакостей!
– Это ты идеализируешь людей.
– Чего?
– О людях, говорю, слишком хорошо думаешь, – сварливо перевел на «весчанский» Альк.
– А это разве плохо?
– Это глупо. Если наши поступки кому-то помогают, то это всего лишь означает, что нам они тоже выгодны. И благодарить за это нет смысла.
– Поэтому от тебя никогда доброго слова не дождешься?
– Я тебе за неделю уже три раза «спасибо» сказал и два – «пожалуйста».
– А ты их считаешь?! – Рыска потрясенно приоткрыла рот.
– Нет, – неожиданно рассмеялся Альк, пальцем поддевая ей подбородок. – Я тебя дразню. Придумала… кланяться.
– И вообще, какого Сашия мы тут уже лучину торчим?! – спохватился Жар. – Драпать надо из города, пока норы не заложили!
Саврянин кивнул, радуясь возможности закончить этот дурацкий разговор, и развернулся:
– Нам туда. – Место было безлюдное, дару почти ничего не мешало. Даже наоборот, что озадачивало Алька с самого начала.
В присутствии Рыски его видунские способности не только не ослабевали, а как будто даже усиливались. И ее, похоже, тоже. Ну второе еще можно понять: человеческий облик не избавлял Алька от роли «свечи», и девчонка потихоньку потягивала из него дар. Далеко не всегда болезненно или вообще ощутимо – но оттого не менее оскорбительно. Как будто тебя внаглую обкрадывают, с невинным таким весчанским личиком и честными-пречестными глазами.
Но чтобы «свеча» использовала путника?!
Проходя под натянутой поперек улицы бельевой веревкой, Альк подпрыгнул и сдернул с нее штаны. Короткие и драные, но Жар завистливо присвистнул: обычный прохожий нипочем бы до них не достал.
– А вон то платьишко можешь?
Едва