Гид по «тюряжке легкого режима». Или руководство для тех, кто «сел» по ошибке. Петр Дмитриев
или нет, можно было узнать в субботу вечером в дежурке. А в воскресенье после проверки часов в 9 по громкой связи, которая ветвилась и расцветала своими матюгальниками абсолютно по всей зоне, избранных по фамилии вызывали на КПП. Минут за десять все собирались на пятачке перед дежуркой. В среднем это человек 15, причем 8—9 из них, так сказать, постоянные клиенты, которые ходили в храм почти каждый раз. Среди них был Вадик, Рома, «отец Сергий» – ЗЭК, получивший это прозвище за то, что все время читал библию, Витя, Копалко.
Копалко. (Имя?) Вовсе непонятный был человек с непонятной фамилией Копалко. Молодой парень, глухой на оба уха, с двумя слуховыми аппаратами, в следствие этого с невнятной дикцией. Невысокий, немного тормозной, даже придурковатый. В зоне он был дворником. Мел дорожки, выносил мусорки, одним словом, шнырь*. Но создавалось такое впечатление, что он не понимал этого, или не придавал этому значения. Он не понимал, что хорошо, что плохо, что приемлемо, а что западло, с кем можно дружить, а с кем нет, о чем можно говорить, а о чем лучше молчать. Он мог рассказывать все, что видел и слышал, как любому ЗЭКу, так и любому мусору. Идеальный стукач, который даже не понимал, что он стучит, как заправский дятел. Если ему что-то не нравилось, или его кто-то обижал, он кричал со своим своеобразным произношением: «Мой ддуг Мавданлы пвидет и спасет меня. Вот тогда я вам всем покаву». Ну, вы же помните, кто такой был Марданлы? Не удивительно, что при Копалко никто ничего запрещенного старался не делать.
Так вот, все собирались на КПП, всем выдавали их «мультипаспорта» (Рис. 3). «Мультипаспорт» – это Удостоверение осужденного. Изготавливается для каждого заключенного взамен общегражданского паспорта, который весь срок хранится в сейфе у начальника колонии. При краткосрочных выходах за пределы КП-222 (на работу, в церковь, в магазин) – ЗЭКу давали этот документ на руки. На всякий случай.
Потом кто-то из дежурной смены вел всю толпу или в СИЗО, или через парк мимо небольшого прудика в вольный храм. Помню, как первый раз я ходил в храм в СИЗО и нас вели 100 метров по воле от входа в КП до входа в СИЗО. Глоток свободы. Самый первый после посадки. Непривычный, незнакомый, страшный. Страшный, потому, что я вспомнил, что у меня в потайном карманчике на трусах лежат «мозги*». Для тех, кто не знает, почти все мужские трусы спереди двухслойные. И если с изнанки «мойкой*» сделать надрез, получается карман, который мусора из нашей КП-222 прощупывать брезговали. Или стеснялись. В такой карманчик легко помещался даже небольшой телефон, не говоря уже о симках, зажигалках и наркотиках. И как раз в таком «курке*» у меня лежали «мозги». Я попросту забыл их выложить и перепрятать перед проверкой. А на СИЗО ведь досмотр намного более тщательный, чем в КП. Мой хороший друг, когда приезжал меня навестить, перепутал двери и сначала пошел в СИЗО. Там передачку, которая предназначалась мне, перетряхнули всю вплоть до разворачивания каждой