Мадам Мидас. Фергюс Хьюм
невысокий, морщинистый человечек обычно носил костюм, который был ему велик, и злоязычные сплетники утверждали, что в нем он гремит, как сухая горошина в стручке. Бахрома белых волос окаймляла нижнюю часть его желтого маленького черепа, вводя людей в заблуждение: Сливерс в шляпе выглядел лет на шестьдесят, но стоило ему обнажить голову, и лысина немедленно добавляла ему еще лет десять. Один его глаз был блестящим и зорким, сероватого цвета, а отсутствие второго скрывала грязная черная заплата, придававшая Сливерсу зловещий вид. Он был всегда чисто выбрит, не имел зубов, но губы его сжимали черенок длинной трубки на удивление упорно и цепко. Сливерс был агентом горного дела и, зная все о стране и о сложности горных разработок, считался одним из умнейших дельцов в Балларате.
Офис Сливерса находился на Стурт-стрит в грязном, полуразрушенном коттедже, втиснутом между двумя красивыми современными зданиями. Этот пережиток прежнего Балларата уцелел, несмотря на наступление новых домов и богато разукрашенных террас. Сливерсу предлагали деньги за его шаткую маленькую лачугу, но он отказался ее продать, утверждая, что этот дом подходит ему точно так же, как улитке подходит ее раковина.
Поэтому коттедж продолжал стоять: выцветшая шиферная крыша, поросшая мхом, старинное маленькое крыльцо, и на каждой стороне дома – по два окна со множеством стеклышек в мелких переплетах рам.
Над крыльцом висела вывеска – Сливерс сделал ее в стародавние годы, и по ней это было заметно – гласившая: «Сливерс, агент горного дела». Дверь не закрывалась – что-то в ней заело, поэтому она всегда была гостеприимно приоткрыта. Войдя в эту дверь, незнакомец оказывался в темном коридоре с низким потолком. В конце коридора имелась еще одна дверь, ведущая в кухню. Справа находился вход в спальню, а четвертая дверь, слева, вела в офис, где Сливерс и проводил большую часть времени, когда бывал дома.
Обычно он торчал в офисе почти весь день, занимаясь делами. Маленький стол Сливерса был завален бумагами, каминная доска – образцами кварца, на каждом из которых имелся ярлычок с указанием места, где именно добыли образец. Чернила в грязной чернильнице загустели, перья ручек заржавели, но, несмотря на все эти неудобства, Сливерс ухитрялся преуспевать и делать деньги. Обычно он распределял рабочих по окрестным рудникам, и всякий раз, когда управляющему требовались люди или когда появлялись новички, нуждавшиеся в работе, они отправлялись к Сливерсу в уверенности, что для них что-нибудь да найдется.
Вот почему в его офисе почти всегда толкался народ: деловые люди, случайные знакомые, заглянувшие сюда, чтобы выпить (Сливерс никогда не скупился на виски), или те, кто старался вытянуть из старика новости о каком-нибудь новом руднике (такого еще никому не удавалось).
Когда же в офисе было пусто, Сливерс разбирал бумаги на столе, попивая виски и разговаривая с Билли.
Билли был почти так же широко известен в Балларате, как и Сливерс; почти так же стар и по-своему так