Ричард Длинные Руки – ярл. Гай Юлий Орловский
смотрел в его лицо, на миг там нечто дрогнуло, я вздохнул, явно врет, но у меня нет средств давления, а там, где нельзя в лоб на боевом коне, надо на серой козе.
– Что-то ни летучих мышей, – заметил я, – ни черного кота. Даже не завывает в дымоходе. Неинтересно. Как будто и не колдун вовсе.
Он буркнул:
– Ваша милость, я не колдун.
– А кто же? – спросил я с наигранным удивлением. – Да ты садись, позволяю.
Он покачал головой.
– Ваша милость, мне надо следить за растворами, вовремя смешивать, остужать, подогревать… Уж не обессудьте.
– Если не колдун, – спросил я настойчиво, – то кто?
– Алхимик, – повторил он устало. – Вы же видите, чем занимаюсь.
– Ты не дерзи, – напомнил я, – с благородным сословием разговариваешь! Что это за алхимик?
– Алхимик, ваша милость. Меня Жофром зовут.
– Да хоть как назови! Что это, если не колдун?
Он поколебался, прежде чем ответить, взглянул мне в лицо быстро, но я напустил скучающее выражение, и он сказал как бы невзначай:
– Я стараюсь понять, что происходит из чего. Все, что я смогу достичь, смогут и другие. В колдовстве все наоборот…
Я осматривал это жилище и одновременно лабораторию алхимика, именно с таких вот подвалов начинается новый мир, что приведет к Интернету, мобильникам и харасменту. Значит, я как раз попал на водораздел, когда из магии начала вычленяться алхимия, а та, в свою очередь, разделится на исследователей и шарлатанов. Причем у шарлатанов и лаборатории будут побольше, и субсидии получат, и мощности сразу захватят под свои громкие обещания…
– Да, наверное, – согласился я, – в колдовстве, как и в политике: сперва человек угнетал человека, а потом все наоборот… А чем занимаешься именно ты?
Он пожал плечами, но, осматривая колбы, начал рассказывать нехотя, увлекся, энтузиаст, такой и летучим мышам бы рассказывал, я слушал, наконец врубился, что он пытается проделать то, что мы проходили на первых же уроках химии, возликовал втайне и самым небрежным тоном сообщил, что а вот мой алхимик в моем замке делает вот так и вот эдак. И у него получается неизменно вот так, чудесное вообще-то превращение, если на взгляд рыцарей и королей, но вполне объяснимое просто грамотными людьми.
Он слушал с недоверием, потом все-таки сделал так, как я сказал, минут через десять я услышал ликующий вопль. Алхимик плясал и подпрыгивал, из колбы выплескивалась голубоватая жидкость.
– Осторожно, – предупредил я, – не прожги штаны.
– Ваша милость! – вскричал он ликующе. – Получилось!.. вы-то как все это запомнили?
– Я тогда долго у него сидел, – объяснил я, – позолоту на шпоры накладал.
– А что-нибудь еще… не подсмотрели?
Я усмехнулся.
– Подсмотрел. Но если скажу, то это будет путь колдовства, верно?..
Он вздохнул, плечи опустились, взор погас. Пальцы нервно потеребили кожаный передник.
– Да, вы правы, ваша милость.
Я засмеялся.
– Нет, вовсе нет! Необязательно