Ричард Длинные Руки – ярл. Гай Юлий Орловский
– не кролики, все нужно делать медленно и со вкусом, а леди Дженифер фыркнула:
– Да вы и так какой-то замедленный. Вы не зимой родились?
– У нас всегда зима, – согласился я. – Север, что с нас возьмешь.
– Это заметно, – обронила она с холодком.
– И потому холодные взгляды для нас, – пояснил я, – ну, дальше вы понимаете.
Леди Бабетта одарила меня не то что теплым, обжигающим взглядом, спросила заговорщицки:
– Как мое платье? Смотрится?
– Любое платье лучше всего смотрится на спинке кресла, – ответил я дипломатично. – По платью встречают, коли рожа крива, а у вас с рожей вроде пока хорошо, так что не надо так уж с этими платьями. Мужчины, знаете ли, не совсем на платья смотрят.
– Знаю-знаю, – сообщила она хитренько, – вы стараетесь разглядеть, что у нас под платьем?
– Да, – признался я сокрушенно, – а то дурите нашего брата с этими обручами из китового уса. Может быть, у вас вообще ног нету! Жизнь такая, всего ожидать можно.
Она сказала с наигранным возмущением:
– Это у меня-то ног нет?
– Ну да, – сказал я невинно, – вдруг у вас там рыбий хвост! Уж очень вы на ундину смахиваете.
Она вскинула брови, от чего глаза совсем округлились.
– От меня рыбой пахнет?
– Песнями завлекаете, – пояснил я. – Сколько моряков из-за вас корабли разбили?
Она захохотала, запрокидывая голову, демонстрируя нежную шею, я старался слишком уж не пялиться на ее грудь, а то леди Дженифер совсем уж позеленела от злости, даже Даниэлла поглядывает на меня с укором, только герцогиня улыбается одними глазами, для нее эти пикировки – давно пройденная эпоха.
Глава 10
Повар поставил на середину стола огромный торт, весь в белом креме, сверху как красная корона горят рубины крупных ягод клубники, устремленные острыми кончиками в потолок. Я благовоспитанно похлопал в ладоши, на недоумевающий взгляд герцогини сказал с вежливым удивлением:
– Разве у вас не принято награждать аплодисментами… э-э… проявления высокого искусства?
Герцогиня ответила, на мой взгляд, туповато:
– Искусства?
– Ну да. Патрику ведь хлопали? А здесь то же самое.
Повар метнул на меня взгляд, полный благодарности. Я понял, что теперь у меня и на кухне есть свой человек. Бабетта ухватила нож и лихо разрезала торт на несколько клиньев, управилась умело, мне почему-то показалось, что вот так же легко и с улыбкой она может вспороть и живую ткань, глядя в глаза красивыми смеющимися глазами и выспрашивая явки и пароли.
– Сэр Ричард, – предложила она, – вам, как гостю, самый сладкий кусок.
– Из ваших рук, – ответил я галантно, – даже яд покажется сладким!
Она не уловила двусмысленность, да вообще-то получилось нечаянно, я не такой умный, чтобы на ходу сооружать из слов хитросплетения, улыбнулась мне полными зовущими губами. Молчаливый слуга разнес и поставил перед каждым изящную чашу, охваченную поверху золотым ободком, внутри которой будто налито