Волжане: Поветлужье. Ветлужцы. Ветлужская Правда (сборник). Андрей Архипов
А вас уж – так, заодно… Уносите.
Только поздним утром, когда кто-то заглянул и начал жаловаться на заболевшую животом скотину, лекарь понял, что наступил перерыв, и, пообещав заглянуть попозже, забылся на лавке неспокойным сном.
А после полудня его растолкали и, многословно извиняясь, сказали, что его срочно зовет воевода, Трофим Игнатьич. И о раненых ему можно пока не беспокоиться – хуже тем не стало. Однако когда он попытался сразу выйти на улицу, его вежливо остановил дружинник и дал ковш холодной воды, чтобы умыться прямо в сенях.
– Проснись поначалу, лекарь, – участливо сказал тот, представившись Петром. – Ворог по деревьям на холме воев посадил с самострелами да лучников рядом поставил. И шагу ныне не дает ступить по веси. Уж и не знаю, пойдут ли они на приступ, да и ссадили мы двоих, но передвигаться надобно, как я повелю. След в след.
Однако добрался Вячеслав до дружинной избы спокойно. То ли осторожность Петра в этом помогла, то ли лучники на холме прозевали, но факт остался фактом – ни одной стрелы в них выпущено не было. Взобравшись из подклети в избу по приставной лестнице, Вячеслав коротко поклонился десятнику, вызвав у того одобрительный кивок и ответное приветствие.
– Здрав будь, лекарь. Ведомо мне, что ночь ты всю провел с ранеными, да весть срочная пришла, кхм-м… Прилетела точно под оконце избы нашей. Токмо… не я один грамоте разумею, да разобрать мы не можем, что там писано. Али твой человек какой писал?
Трофим кивнул на стол.
Там сиротливо лежали оперенная стрела и берестяная грамотка, прижатая по краям двумя тяжелыми ножами. Вячеслав нагнулся и начал читать вслух наспех вырезанные кривые буквы.
«Папка, ворогов побили. Дядя Ваня ушел к отякам за воями. Обещал вернуться ночью.
Глава 12
Осада
Холодная вода все-таки добралась до нутра, и зубы, до этого просто выбивавшие чечетку, зашлись мелкой барабанной дробью.
– В-в-в-в-се, с-след-дующий!
Николай выскочил из воды на скользкий глинистый обрыв, оперся руками о травяную кочку и, подтянувшись, вывалился наверх. Руки сами собой обхватили плечи, а ноги пошли вприпрыжку.
– Пить надо меньше… мен-ньш-ше надо пить…
– К костерку ужо придвинься, долее всех в речушке пробыл.
Любим скинул нательную рубаху, перекрестился и полез в воду на замену Николаю.
– Али иди погрейся у «бабы», подергай ее за сиськи, коли руки не устали…
– И то дело.
Николай отодвинул в сторону одного из плотников и схватился за толстую веревку, на которой через блок была подвешена деревянная «баба» – кусок тяжелого бревна, изготовленного из топляка, которое иначе чем вдвоем было не приподнять. Блок же представлял собой отпиленный кругляк от того же дубового бревна с выдолбленной по краю канавкой и прожженной то ли углями, то ли железом широкой дырой посередине. Изнутри он был смазан дегтем и вдет на толстую жердину. Та была перекинута наискось через речку, и каждая