Путь на восток. Летопись Моттеруэля. Вадим Боратинский
в нем порядок и чистоту.
– Так вы хотите выполнить эту миссию, чтобы возродить уважение к себе в глазах графа Харнауса?
– Боюсь, это уже невозможно, – понуро ответил Нуреторн. – Со ссылкой нашего отца проблемы графства, разумеется, не кончились. Всего через год от тяжелой болезни умерла жена графа. Это повлияло на его душевное здоровье, он начал наживать себе все больше врагов и спустя полгода после смерти жены умер при невыясненных обстоятельствах. Говорят, что он спился, и организм его не выдержал, но говорят это те, кому выгодны подобные слухи. Думаю, ты понимаешь, о ком я. После смерти графа на престол должен взойти его сын. Но Харуф еще не достиг тогда своего совершеннолетия, и от его имени править стал тот самый советник по казне и торговле – Кодран Мэрдол.
– Я не понимаю, – вставил Эрдол, – почему отец прислушался не к своему другу, а к другому человеку?
– Он не мог поступить иначе, – тяжело вздохнул Нуреторн. – Поссорившись с Мэрдолами, граф лишился бы поддержки казны, а первоочередная задача правителя – защита графства, его жителей. Так что ему не оставили выбора.
– Мне жаль твоего отца, с ним поступили несправедливо, – сказал Эрдол.
Нуреторн лишь обреченно кивнул.
– Во время следующих ваших путешествий за горами приходилось ли вам бывать в Арвенхолле снова? – попробовал сменить тему парень.
– Однажды. Но этот визит был совсем не таким, как прошлый. На этот раз я был с Коловари, а Ватиньер ждал нас в столице графства Дрейл – Нисте. До нас дошли слухи о смерти графа Харнауса и о беспорядках в графстве, я должен был проверить, что действительно там происходит. Город заметно обеднел за прошедшие годы, зато убранство замка стало гораздо более пышным и нарядным. Повсюду сверкало золото и драгоценные камни. Но блеск их был фальшивым, а от богатства отдавало запахом смерти тысяч людей, погибших от голода из-за жадности Кодрана. Из-за смуты, связанной с неожиданной гибелью графа, часть войска дезертировала, и границы охранять стало некому. Участились набеги лесных племен на деревни. Регент Мэрдол довольно быстро решил эту проблему, выделив им земли, принадлежавшие раньше мирным крестьянам. Племена установили на них свой порядок, а от возмущавшихся быстро избавлялись. Когда им не хватало денег, они шли на соседние деревни, так что вскоре было принято решение ежегодно выплачивать дикарям дань, чтобы не остаться совсем без крестьян.
Но все беды Харнауса померкли, когда каким-то чудом на рыночной площади я увидел знакомые, но непривычно грустные лица. То были Арильет и Тивелла. Тогда им было всего восемь, а они гуляли совсем одни по городу, в котором в смутное время часто пропадали люди. Увидев меня, они, наконец, улыбнулись той самой улыбкой, что постоянно сияла на их лицах до трагических событий, случившихся с семьей бедных девочек. По их словам, Харуфа к тому времени уже боялись все в графстве, кроме Мэрдола, которого