Святая Грусть. Николай Гайдук
умоисся в реке. Охолонешь, пройдет голова. Что? Шибко зацепило? Кровь текёт из уха.
Это глина… А мужик-то всё одно идёт по облакам. Идё-ё-ёт! – пропел «контуженый». – Неужели не видишь?
Старший брат вздохнул и согласился, не глядя в небеса, ругаясь дурохамским чёрным словом.
Вижу, вижу, правее месяца…
А кто это, Захря? Как думаешь?
А кто по небу ходит? Господь Бог, конечно.
Звездочёт Звездомирович сделал несколько быстрых движений руками, «подзывая» к себе облака и туманы.
Ветер зашумел внизу. Перистое облако взялось откудато, закрыло Соколинского, затуманило синий зенит.
«Увидели! – подумал он. – Это надо же!» Постоял на облаке, посчитал окрестные созвездья над головою и дальше направился, потеряв из виду братьев-захребетников.
Взрослые люди, отягощенные земными скучными заботами, редко видят в небе Звездочёта. В основном – после выпитой литры водочки или вина, после каких-то бурных потрясений, когда с человеком происходит нечто необъяснимое («третий глаз» рождается во лбу, так мудрецы говорят).
Чаще всего Звездочёт попадался и попадается в поле зрения здешних ребятишек. Детский глаз – волшебник, помимо хрусталика в детском глазу имеется ещё и алмазик; любую прозу жизни детский глаз преломляет в большую поэзию; с годами, увы, алмазик этот меркнет, разрушается потоками солёных слез, пылью и грязью далёких дорог; только очень и очень немногие способны сохранить волшебные глаза.
Эти счастливчики, отмеченные Богом, – подрастающая замена старику Звездочёту.
Есть у него на примете одно местечко, Соколинский частенько туда заглядывает.
Вот оно – Большое Самоцветное Село – маячит среди гор, среди зеленых долов. Река блестит излуками. Кривые переулочки возле реки оторочены полынями, чертополохом. Тесовые крыши. На трубах кудрявые дымники с петухами.
Обыкновенное как будто село. Но живут здесь люди необыкновенные – мастера самоцветного дела: камнерезы, ювелиры, серебрянщики. Не говоря уже о том, что именно отсюда, из Большого Самоцветного Села, на царский двор поставляют знаменитых будимиров – петухов, отличающихся изумительным самоцветным пером и самоцветным – самобытным – голосом.
Богдан Богатырь поселился на крутоярище. Сам богатырь и место выбрал богатырское – крепкий утёс над рекою.
Звездочёт спускается к земле – на три ступеньки.
Знакомое раскрытое окно увидел.
И сразу полетел из окна восторженный голосок:
Мамка! Смотри! Скорее! Из глубины дальней горницы глухо ответили:
Ну кого тебе снова? Дай поспать.
Вон дяденька идёт по небесам!
Ну и пускай себе идёт своей дорогой.
А кто это, маменька? Бог?
Может, Бог, а может, сата… – женщина хотела помянуть нечистого – поперхнулась вдруг, закашляла. Подай воды, Коляня. Вот спасибо.
А вчера он мне звёздочку дал поиграть.
– Кто?
А вон тот, который идёт по небушку.
О Господи, опять он за своё!.. – Женщина зевнула, туповато глядя в раскрытое окно.