Двойник маркиза де Сада. Для тех, кто выпил в 90-е. Тимур Ясинский
помолчал и тронул маркиза за рукав:
– Извини. Я не знал.
– Да ничего. Все в порядке, генерал.
Шишкоедофф все-таки упал на груду листвы.
– Мы победили, – пробормотал он и заснул.
– Неплохо бы отметить, – подхватил Митюшин. Мигайлов икнул и погрозил ему пальцем:
– Я на работе. Счас перекурим и пойду матекировать… макетировать. На шестой полосе фотографии не хватает, а ф-фотограф… – он пихнул Шишкоедоффа ногой. – Эй, фотограф Белкин! Не спи – замерзнешь! Где фотографии?
Слава сонно махнул рукой:
– Там…
Мигайлов сплюнул:
– Ладно, скинемся по штуке. Давай.
Митюшин затряс головой:
– Дыкть… это… Я старый и больной! Я прожил долгую неинтересную! У меня алименты на четверых! Я экономический обозреватель, откуда…
– Ясно. Маркиз, выручай.
Маркиз послушно выручил. Мигайлов извлек из кармана мятые бумажки, присовокупил маркизовскую тысячу рублей и загрустил:
– Аванс бы надо… На бутылку сухого хватит, вот и вся радость. Эй, Белкин! Пополни казну!
Слава сонно махнул рукой:
– Там…
– Эх… Ну что ж, на безрыбье и смерть красна. Валера, сходи, возьми сухого.
– Это какого? Растворимого, что ли?
– Тьфу. Ты что, кроме водки, ничего не пьешь?
Митюшин застенчиво улыбнулся.
– Ладно, маркиз, пойдем. Коллектив работоспособный. Валера, ты сторожи этого Белкина. Смотри, чтобы он к женщинам не приставал с фотоаппаратом, как в прошлый раз. «Девушка, позвольте вас снять», хе-хе…
Митюшин пьяно кивал. Мигайлов обнял его и похлопал по спине:
– Держись, Валера. Родина в тебя верит.
– Спасибо, Леня.
– Мы тебя никогда не забудем…
– Спасибо, друг…
– Навеки с нами…
– Возвращайтесь…
– В памяти и сердцах…
– Будьте мужиками…
– Вечная слава героям…
– Закуску не забудьте. Килечку там, или что…
– Доблестным труженикам пера… А ты деньги давал?
– Дыкть… это…
– То-то же. Без килечки как-нибудь. Идем, маркиз.
Гастроном был в двух шагах: не успел де Сад зажечь сигарету, как уже пришли.
– Эх, Донасьен, не вовремя ты закурил, – посетовал Мигайлов. – Ну ладно, я быстро.
Он вошел в магазин и, протиснувшись к винному отделу, облокотился о прилавок.
– Молодая да интересная, – сказал он. – Напоить бы тебя и воспользоваться.
– А, привет, Лёнь. Как всегда, за стимуляцией?
– Ну. В среду номер сдавать, а настроения никакого. Шеф опять зарвался, пришлось его на место поставить.
– Ясно. Тебе одну, две?
– Если можно, Надюша, то две.
– Можно-то можно, а расплачиваться опять газетами будешь?
– Злопамятная ты моя… Вот – 1600.
– Еще 2800.
– На то и деньги, что их нет. Потом принесу, ты же меня знаешь.
– Ну-ну. Держи.
– Спасибо.
– Кстати,