Трамвай судьбы. О. Странник
в мою сторону. У ближайшего к двери младенца я разглядел на нежной шейке за левым ушком тату – синий кособокий крестик. В углу из-за ширмы появилась старуха в чём-то сером, мешковатом, с дымящейся миской и ложкой в руках. Я отпрянул от щели, кинулся по коридору, выскочил во внутренний дворик, устремился к калитке, наткнулся на привратника. Тот меня беспрепятственно выпустил. В переулке стояли съестные лотки под навесами, тусклые лампочки светили сквозь пар, мельтешили люди, что-то ели с бумажных тарелок, галдели. Переулок упирался в блестящую огнями магистраль, я поспешил туда, махнул первому попавшемуся такси, показал буклет гостиницы. Через двадцать минут я был на месте, портье скользнул по мне равнодушным взглядом, и вот я уже в своём номере, не раздеваясь, падаю на кровать.
Утром я проспал и без завтрака вылетел к автобусу, где уже сидели все наши. Павла не было, я оглянулся на его директора, тот смущённо сказал:
– Павел Петрович приболел, решил денёк отлежаться.
– А жаль, – встряла его соседка, главбухша, – мы ведь как раз в Центр тибетской медицины едем.
И мы поехали. Про тамошние чудеса я расскажу как-нибудь в другой раз и про чайную церемонию тоже. После обеда нас повезли в Судчжоу – Город шёлка. Павел к тому времени оклемался, присоединился к нам и всю дорогу с восторгом рассказывал мне о воплощении в реальность своих китайских эротических фантазий, а на обратном пути я наконец рассказал ему о своих приключениях. Он легкомысленно махнул рукой:
– А, забудь, всё ведь обошлось…
Следующие дни были тоже полны впечатлениями: Пекинская опера, парк Юй Юань, фабрика фарфора, китайская Венеция – Чжоучжуан, город на воде и Великая Китайская стена.
В день отъезда утром за завтраком на шведском столе я увидел толстую канадку Эмили с мужеподобной подругой. Эмили держала на коленях и кормила с ложечки годовалого китайчонка. Он сидел абсолютно неподвижно, как маленький Будда. Круглое личико ничего не выражало, только в косых прорезях век чёрные зрачки быстро ходили туда-сюда на незнакомое окружение да маленький ротик послушно открывался навстречу ложке с йогуртом. На чёрной плюшевой головке уже была напялена дурацкая бейсболка с кленовым листом, на красной курточке – Микки-Маус. На нежной шейке за левым ушком виднелась татуировка – синий кособокий крестик. Увидев меня, Эмили просияла:
– Oh, hay! What a lucky streak, we have adopted a child! Such a nice baby, is it? And not very expensive… Oh, by the way, have you heard? The guy who is the cleaner of dirty dishes here… He drowned early in the morning in the pool, the place is cordoned off and no one is allowed to swim… («Привет! Какая удача, мы усыновили ребёнка! Какой милый, правда? И не очень дорого… Да, кстати, вы слышали? Парень, который убирал грязную посуду здесь, утонул рано утром в бассейне, и там всё оцеплено, никого не пускают плавать…»)
Я промычал что-то и сел неподалёку со своим подносом, холодок страха побежал у меня по спине: так значит, господин Вонг разобрался с «Федей», притащившим меня, так сказать «левого», непричастного к их делам человека, в тот притон, где ещё и детьми торгуют…