Школа романиста «WATIM». Октябрь. Валерий Тимофеев
командовали в деле, которое касается только меня и моего сына!
– Но теперь это не только ваше дело, профессор! А как же Ренн? А я?..
– Тури, разве важно, что будет с нами? – с некоторым раздражением ответил он. – Пойми, глупышка, когда пытаешься сделать мир лучше, то всегда приходится идти против правил!
– Только представь, какие возможности открываются перед нами! А твой пациент? – Руа кивнул в сторону экрана. – Мы подарили ему новую жизнь, шанс начать все заново! Подумай, разве лучше, если бы он так и умер в лечебнице? Разве этого ты желала бы для своего отца?
Она с тоской сжала его ладони.
– Нет, не говори, – прошептала она дрожащими губами. – Не говори о нем здесь…
Тури смотрела на Руа, но уже не видела его.
Она видела себя, отца и Сверре. Вот они осматривают новый дом; вот сидят за семейным столом; вот стоят на крыше и смотрят на звезды… Вот она обнимает его и плачет, и не может наплакаться; ей все кажется, что просветление мимолетно, что он опять оставит их и уйдет в свой мир, в котором им нет места.
Но взгляд отца – осмысленный и ясный, его улыбка – такая же, как и прежде. Он больше не уйдет, он смеется, он счастлив… Они все счастливы.
Страх отступил, осталась только надежда.
Прикосновение горячих рук профессора к ее лицу вернуло Тури в настоящее.
– Ты нужна нам, Тури! Без тебя мы не справимся.
Глава 5
Кайго
Время для Тури тянулось невыносимо долго.
Сначала она тешила себя надеждой, что не пройдет и часа, как генерал узнает о самоуправстве своих подчиненных и предпримет необходимые меры. С особым наслаждением она представляла, какое наказание обрушится на капитана Леор и ее сообщников.
– Подождите, – зло обещала она, грозя кулаком двери. – Мало вам не покажется!
Раз или два Тури даже ударила дверь ногой, а один раз – кулаком, – на уровне головы капитана Леор. Но на полку она вернулась в слезах.
Не от боли.
От отчаяния.
Генерал не пришел ни через час, ни через два, ни на следующий день.
В двери открылось небольшое окошко, охранник передал Тури поднос с ужином, и амбразура закрылась. Она потянула носом воздух и скривилась от омерзения.
– Я должна это есть? – с негодованием процедила она, сдерживая тошноту. – Ну уж нет!
Держа поднос на вытянутой руке, Тури постучала костяшками пальцев в дверь. Окошко тотчас открылось.
– Что надо?
– Я это есть не буду! – сказала она брезгливо. – Заберите!
Охранник окинул ее презрительным взглядом и усмехнулся.
– Второй раз не принесу, – предупредил он, захлопывая окошко.
– Ну и не надо, – буркнула Тури.
Она принялась мерить камеру шагами. Здесь не было ничего, что не вызывало бы у нее раздражение и желание крушить. Крушить стены, крушить уродливую мебель, крушить, крушить, крушить, крушить!..
Чтобы