Любовница маркиза. Маргарет Макфи
письменном столе стоял графин с бренди, тяжелый, хрустальный, украшенный гербом Рэйзеби и девизом «Имя Рэйзеби превыше всех». Какая злая ирония… Несмотря на ранний час, Рэйзеби потянулся к графину, наполнил один из хрустальных бокалов и сделал глоток.
Бренди обжег горло, горячая волна разлилась по телу. Глубоко вздохнув, Рэйзеби поставил бокал на письмо, лежавшее на столе. Несколько капель темно-золотистой жидкости медленно скатились по бокалу и упали на листок бумаги, размыв чернила. Это было письмо от Атолла, кузена Рэйзеби. Презрев все советы, он купил патент на офицерский чин в кавалерии и бесстрашно бросился в гущу сражений с Наполеоном. Еще одно напоминание. Всюду, куда падал взгляд Рэйзеби, его подстерегали напоминания.
Дом погрузился в тишину. Лишь едва слышное тиканье высоких напольных часов в углу указывало на быстрый бег времени. Он и так позволил ситуации зайти слишком далеко. Еще немного, и было бы поздно… Дольше откладывать нельзя.
Мысли Рэйзеби обратились к Элис, его Элис, к ее сверкающим темно-голубым глазам, ее страсти, теплоте ее души и силе духа… Она так ждет сегодняшнего фейерверка. Он думал об Элис, о том, что было между ними в последние несколько месяцев, и чувствовал, как сжимается сердце. Он опустил глаза на продолговатый, узкий футляр коричневого бархата, лежавший на столе. Несколько секунд он отрешенно смотрел на футляр, потом взял его со стола и положил в карман.
Схватив бокал, Рэйзеби залпом допил бренди, но жгучий напиток не принес долгожданного облегчения.
Бархатное ночное небо густого темно-синего цвета было усеяно звездами, переливавшимися, как бриллианты. В самом центре сиял тонкий серпик месяца. Зима уже миновала, но весенний воздух был еще по-зимнему прохладен, и при каждом выдохе изо рта вырывалось облачко пара. Элис и Рэйзеби вылезли из маленькой лодки и рука об руку зашагали по траве к Воксхолл-Гарденз.
Поежившись, Элис плотнее завернулась в накидку. Рэйзеби обнял ее за плечи.
– Ты замерзла?
– Немного. – Она улыбнулась, взглянула Рэйзеби в глаза и удивилась. Он смотрел на нее так пристально и с такой всепоглощающей нежностью, словно хотел навсегда запечатлеть ее лицо в своей памяти. – Откуда эта серьезность? – спросила она, все еще улыбаясь, и легко провела пальцами по его чисто выбритой щеке.
Рэйзеби коснулся губами ее ладони.
– День был тяжелым.
– Тогда надо позаботиться, чтобы ночь прошла лучше.
– Я не упущу ни одной драгоценной минуты, – произнес Рэйзеби так тихо, что Элис пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его слова.
Потом, словно стряхнув с себя уныние, Рэйзеби взял Элис за руку и увлек в гущу развлечений. Здесь были жонглеры и метатели ножей, танцоры и музыканты. На плече старого шарманщика, вцепившись в его рукав, сидела крошечная обезьянка в красивом платьице и шляпке. В воздухе витали аппетитные запахи – гостей праздника ждали закуски. Но морозный воздух не располагал к тому, чтобы получать удовольствие от тонких ломтиков холодной ветчины и ледяного шампанского.
– Хорошо,