Праздничный коридор. Книга 3. Валентина Ильянкова
колхоза, отец, мой дед, там же – бригадиром. Но основной достаток был с собственного подворья – корова, два или три поросенка, несколько десятков кур, утки, гуси, индюки. Рабочий день в этой семье начинался в четыре часа утра.
Первым вставал отец: растапливал русскую печь, приносил воду, наливал в большой чугун и ставил в печь. Когда мать выходила в придел, где стояла печь и большой, самодельный стол с дубовой столешницей, в печи уже весело плясали языки пламени, а от воды поднимался пар.
Отец уходил поить и кормить скотину, а мать начинала печь блины и жарить на огромной сковороде яичницу с салом. В чугунке томилась бульба для пюре. На стол ставился жбан молока или простокваши. После такого завтрака обедать садились далеко за полдень.
Вообще-то мать во всем была образцовой хозяйкой – сама нитки спрядет из овечьей шерсти и за зиму всей семье по паре теплых носков свяжет, за несколько вечеров летние сарафанчики девчонкам из веселенького ситчика сошьет, салфеточку ажурную на стол крючком свяжет. Не ленилась она и еду готовить для любимой семьи: в шкафчике под чистым рушником для детей всегда имелись припасы резничков и ладок в сметане, домашних колбасок, отварного сальца или чиненого требуха. Но самой любимой присмакой для детей был ломоть черного хлеба, домашней выпечки, намазанный сбитым из сливок маслом, а сверху посыпанный солью или сахаром. Мой отец с таким смаком вспоминал эту горбуху хлеба, что и у меня слюнки текли от желания откусить кусочек этого деликатеса.
Все дети Сулимовы, с раннего детства были приучены к труду, взаимовыручке, любви и уважении друг к другу и родителям. Школьные годы прошли быстро и незаметно, учеба давалась легко, без зубрежек, с редкими неудами и без замечаний по поведению. Один за другим они окончили поселковую школу и начали потихоньку разлетаться из родного дома.
После окончания восьми классов Ванятка поступил в городское строительное пту. В семье обсуждали, что вот наберется Ванятка ума-розума у мастеровых людей и возвратится умельцем в местную строительную бригаду. В пту Ванятка пристрастился к резьбе по дереву и вскоре окна родительской пятистенки украсились кружевными наличниками.
Тайком от своих родных Ванятка присмотрел на отшибе своей деревни свободную землю, заросшую крапивой. До войны здесь видимо стоял дом, а сейчас осталась только завалившаяся на бок дымоходная труба. Ванятка однажды привел сюда сестру Наташу и долго рассказывал ей, какой можно построить на этом участке дом – на высоком фундаменте, с красивыми фронтонами и наличниками. Во дворе сделать дорожки и клумбы с цветами, поставить китайские резные беседки с чайными столиками и скамейками. А крыша обязательно должна быть из волнистого шифера, но выкрашенная в яркий бордовый цвет. С Наташи было взято слово о неразглашении Ваняткиного секрета. Он планировал сначала построить дом, а потом сюда пригласить всю семью. Я уже говорила, что мой отец