Женская месть. Нора Робертс
центральный сапфир. В его центре был крошечный дефект. В камне такого размера иначе и быть не могло. Он был красивым и очень ценным, чистого василькового цвета. Напоминая терпеливого врача, Филип осмотрел все браслеты, кольца и подвески. Рубиновые серьги показались ему необычайно уродливыми. Будучи наделенным утонченным эстетическим вкусом, он решил, что изготавливать нечто столь неэстетичное из такого страстного камня – это настоящее преступление. Прикинув, что драгоценности стоят около тридцати пяти тысяч американских долларов, он забрал их из сейфа. Независимо от своих художественных наклонностей, он прежде всего был бизнесменом.
Удовлетворенный результатом, он положил украшения в центр обюссонского ковра и скатал его в рулон.
Спустя двадцать минут после того, как Филип вошел в дом, он задвинул ковер в фургон. Насвистывая сквозь зубы, он сел за руль и поехал к воротам, навстречу появившейся из-за угла экономке Триуолтеров.
«Эдди прав, – подумал Фил, включая радио. – Не самый лучший день для бизнеса».
Все в Голливуде оказалось обманчивым. При первом знакомстве он потряс Адрианну. Эта Америка очень отличалась от Америки Нью-Йорка. Люди здесь были более элегантными, они никуда не спешили, и все знали всех. «Совсем как в маленькой деревне», – подумала тогда Адрианна. Тем не менее местные жители оказались далеко не такими дружелюбными, какими были на первый взгляд.
К тому времени, как ей исполнилось четырнадцать лет, она поняла, что и дружелюбие, и их улыбки зачастую столь же фальшивы, как и фасады магазинов на съемочной площадке. Она также знала, что победоносное возвращение Фиби с треском провалилось.
У них был дом, она ходила в школу, но карьера Фиби неудержимо катилась под уклон. В Джакире начала увядать не только ее красота. Вместе с самоуважением она растеряла и свой талант.
– Ты уже готова? – Фиби быстрыми шагами вошла в комнату дочери.
Слишком блестящие глаза и чересчур возбужденный голос сообщили Адрианне о том, что ее мать пополнила свои запасы амфетаминов. Пытаясь подавить ощущение беспомощности, она через силу улыбнулась. Она была не готова к очередной ссоре, во время которой Фиби будет плакать и давать пустые обещания.
– Почти.
Адрианна завязала широкий кушак поверх своего похожего на смокинг костюма. Она хотела сказать матери, какая она красивая, но при виде вечернего платья Фиби внутренне съежилась. Декольте было слишком глубоким, а усыпанная золотыми блестками ткань казалась скорее второй кожей. «Дело рук Ларри», – подумала Адрианна. Ларри Кертис все еще был агентом, бывшим любовником и беспрестанным манипулятором ее матери.
– У нас еще много времени, – вместо этого произнесла она.
– О, я знаю. – Фиби принялась ходить по комнате, блестя платьем, подстегиваемая маниакальной энергией пилюль и своими собственными непредсказуемыми скачками настроения. – Но премьера – это всегда волнующее событие. Люди, камеры… – Она остановилась перед зеркалом