Пой, менестрель!. Максим Огнев
молча поклонилась лесным певцам.
…Мох пышным ковром устилал землю, поваленные деревья, пни. Становилось сыро. Из-под лошадиных копыт выбивались фонтанчики воды.
Яркий свет полдня сменился предвечерней дымкой, когда Стрелок и его спутница оказались на берегу лесного озера, затянутого тиной. Лишь кое-где в просветах виднелась темная, почти черная вода. У ближнего берега по мелководью расхаживали цапли. Узенькая полоска земли соединяла берег с островком в центре озера. На островке стоял маленький круглый храм. Стены его были выложены из серого камня, обломки колонн оплетал вьюнок, на крыше зеленели березки.
Стрелок помог девушке спешиться. Рука об руку они подошли к храму. Двери его были выломаны, солнечные лучи проникали внутрь. Мраморные полы почти скрылись под покровом мха, в трещины между плитами пробивались пучки осоки.
Девушка первой переступили порог, охотник – следом. Сорвалась с места, захлопала крыльями испуганная птица.
– Смотрите, – Стрелок вытянул руку.
Лучи заходящего солнца падали на стену, высвечивая единственную сохранившуюся фреску – остальные осыпались или потускнели. Казалось, олень летел, опережая ветер. Он мчался, едва касаясь земли, и легкими копытами даже не приминал травы. Пятна света и тени играли на белоснежном боку.
– Наверное, это храм королевы Инир, – промолвила девушка. – Предание гласит: она была добра и прекрасна, щедра и справедлива. Долго и разумно правила своим народом. Когда же пришел ей срок покинуть землю, обернулась белой оленихой…
Девушка еще раз внимательно оглядела святилище. Тихо произнесла:
– Здесь… именно здесь королеву Инир просили о помощи…
Прикрыла глаза, удерживая слезы: догадывалась, с какой мольбой приходила ее несчастная сестра в заброшенный храм.
Встревоженный лучник коснулся ее плеча. Девушка глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
– Здесь что-то написано, – она водила рукой по полустертым буквам. – Олень…
– Надежда твоя – твой Белый Олень… – прокатился под сводами храма чей-то голос.
Оборачиваясь, Стрелок сорвал с плеча лук, накинул тетиву на зарубку. Миг – и трехфутовая стрела нацелилась точно в грудь стоявшему на пороге человеку. Девушка полуобернулась к незнакомцу, одновременно жестом останавливая Стрелка. Строго и вопросительно смотрела она на вошедшего в храм. А в его руках в одно мгновение появилось… не оружие, нет – появилась лютня. Ударив по струнам, человек пропел:
Пира ждать или боя? Родные края
Минует ли тень?
Да пребудет с тобою надежда твоя,
Твой Белый Олень.
Солнце скрылось за облаком, и фреска погасла, растворилась в полумраке.
Девушка смотрела на незнакомца радостно и удивленно. Так ребенок, открыв поутру глаза, радуется и удивляется необъятному миру.
А человек был одет в неказистый полинялый плащ, сапоги со стоптанными каблуками, за плечами его висел дорожный