В общем, все умерли. Рассказы. Себастьян
мамы нет…
– Пойдешь ко мне жить? – вдруг спросила Ирина Владимировна.
– Нет!
Полина успела скрыться в подъезде, и Ирина Владимировна не увидела ее слёз.
***
Из всех маминых детей Полина была единственной с прочерком в графе «Отец». Ни один из отчимов не удосужился удочерить ее, поэтому после смерти матери она оказалась в детдоме. Взрослые говорили, что это всё временно, скоро найдется какой-нибудь родственник…
Родственники не находились.
Полина жила в полусне, внешне всё больше напоминая тень. Вся она стала какая-то полупрозрачная, потусторонняя. Глаза, которые Ирина Владимировна сравнивала с бриллиантами, не вызывали столь радужных ассоциаций у ее нынешнего окружения.
– Уставится в стенку, как лунатик, и сидит. А глаза страшные, русалочьи, – шепотом рассказывали друг другу детдомовские сотрудники.
Полина их слышала, но не слушала. Она вспоминала свою последнюю встречу с Ириной Владимировной и крепко держалась за нее. Ирина Владимировна заметит ее отсутствие, непременно заметит. Она же каждый день ходит с работы через парк… Заметит, забеспокоится, узнает у соседей, что Полина в детдоме, и приедет.
– Пойдешь ко мне жить? – спросит Ирина Владимировна.
И Полина наконец-то ответит:
– Да!
Маруся
***
Маруся едет.
Когда Олег в последний раз видел Марусю, она неумело обзывала его, заливаясь слезами. Маленькая лысая Маруся, похожая на обезьянку. И роскошные Марусины кудри, спутанными клочьями лежащие на полу и повисшие на стуле.
Наивная Маруська, визжавшая от одного вида расчески и за целый месяц ни разу не причесавшаяся, позволила обкорнать себя и не возмутилась даже тогда, когда Олег решил выровнять неумело выстриженные остатки волос бритвой. Всё испортило зеркало. Оно висело слишком высоко для сидящей Маруси, но стоило ей встать… Вот тут и пригодились ругательные слова, почерпнутые в книжках и мультиках.
Сообщив Олегу, что он – разбойник, подлец и осёл, Маруся разревелась и сбежала в заросли лопуха за клубничной грядкой. Утешали ее уже бабушка с дедушкой, а Олег как уехал на вечерней электричке, так и не вернулся. С матерью Маруськи они разругались и расстались уже в городе. Не из-за стрижки.
Олег не любил вспоминать о Марусе, очень уж нехорошо они расстались. Только иногда, когда напивался, в голову лезли ее несуразные обзывательства. Олег повторял их про себя, и ранили они почему-то посильнее самых отборных матов. Он плакал по всей своей никчемной жизни и надеялся, что хоть Маруська простила его и снова отрастила длинные волосы. Может быть, даже успела к первому классу?
***
– Маруська, – глупо констатировал Олег.
Маленькая женщина с короткой стрижкой. «Неужели волосы растут так медленно?» – тупо подумал он, пытаясь заслонить своей хилой фигурой непраздничное убранство квартиры.
Маруся