Туве Янссон: Работай и люби. Туула Карьялайнен

      Сигне много работала, и девочке частенько приходилось наблюдать, как мать часами просиживает за рисунками. Возможно, это заставило ее увериться в том, что тушь, карандаши, бумага и рисунки – это неотъемлемая часть женского существования. Она уже в юности поняла, как рождается рисунок, и это осознание, а также первые попытки творчества под руководством матери создали предпосылки необычайно раннего созревания Туве как художника. Уже подростком она была вполне профессиональным иллюстратором. База для становления независимого виртуоза карандаша и кисти была заложена. Рисунок Туве впервые был напечатан, когда девочке едва исполнилось четырнадцать лет. Спустя год она иллюстрировала уже несколько печатных изданий.

      Связь между матерью и дочерью была симбиотической. Туве говорила, что в детстве они с матерью жили словно под стеклянным колпаком: они вдвоем были внутри, в некоем прекрасном, принадлежащем только им мире, а снаружи оставались все остальные. О том, насколько глубокие чувства связывали мать и дочь, дает представление рассказ «Снег», входящий в книгу «Дочь скульптора». Маленькая девочка и ее мама вдвоем остаются в пустом доме, который постепенно оказывается засыпанным снегом. Спокойствие и радость воцаряются в душе дочери, она думает, что теперь никто не сможет проникнуть в дом или выйти из него, и от счастья, переполняющего ее, девочка кричит матери: «Я люблю тебя!» Они смеются и затевают сражение подушками, и дочь надеется, что их так и не откопают. Вдвоем они находятся в безопасности, спрятавшись от остального мира, как два медведя в берлоге. Все дурное осталось за пределами дома: «Тысяча тонн мокрого снега прилипла к стеклам… А на следующее утро свет во всей комнате был зеленым, таким, какой бывает лишь под водой. Зеленый свет проникал сквозь снег, залепивший все окна снизу доверху. Наконец-то мы в абсолютной надежности и сохранности, наконец-то защищены. Угрожавший нам бедой снег навсегда спрятал нас в этом доме, в тепле, и нам не надо заботиться о том, что творится за стенами этого дома. Мы расхаживали в ночных рубашках и ничего не делали. Мама не рисовала. Мы были медведями с животами, набитыми хвоей, и разрывали насмерть любого, кто осмеливался приблизиться к нашей берлоге. Внешний мир умер, он выпал во Вселенную»[3].

      Мать Сигне Хаммарштен была дочерью шведского пастора, а отец служил придворным проповедником. Сигне обучалась искусству в Стокгольме, а потом продолжила занятия живописью в Париже, где встретилась с Виктором Янссоном. Между молодыми художниками вспыхнула любовь, и свадьба не заставила себя ждать. Церемония бракосочетания состоялась в Швеции,