Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила. Джон А. Уилсон
и животными. Они были худощавы и часто недоедали, поскольку плата за их тяжелую работу была мала. В трудные времена в ожидании первых осенних всходов египетские крестьяне, вероятно, голодали. Время от времени они становились жертвами голода и эпидемий, непонятных им неожиданных бед, насылаемых, по их мнению, богами[40]. На каждом шагу в повседневной жизни египтянина подстерегали завистливые злые силы – на пороге его хижины, в завихрениях песчаной бури, в огне, в текущей воде, в скоте, который он пас, и в первом урожае. Но, несмотря на это, они не утратили способность смеяться и петь. Проводя скот через болота, крестьянин пел песенку для рыбы и крокодилов. Неся хозяина на носилках, он присоединялся к льстивой песне, нахально скалясь и рассчитывая на вознаграждение. Согнув спину и волоча тяжелый груз, он пел вместе с другими рабочими, и ритм этой песни помогал слаженной работе. На регулярных праздниках он плясал и веселился, набив живот яствами с праздничного стола, накрытого хозяином. В какой-то степени его жизнь была сходна с жизнью животных, с которыми он все время существовал бок о бок. Он был заложником, проклятым судьбой, тягловым животным, которое целиком и полностью зависело от зеленого покрова Нильской долины. У крестьян было значительно меньше возможностей, чем у искусных ремесленников, домашней прислуги или у личного раба вельможи. И все же – и это характерно для всей египетской культуры в целом – его удача была удачей его господина и зависела от Нила и солнца, от сил роста и воспроизведения. В прошлой главе мы упоминали, что египтяне считали вселенную единым бесконечным спектром без четких разделительных линий. И в этом спектре крестьяне занимали место между животными и землевладельцами, сливаясь с ними и никогда не противопоставляя себя им.
Это приводит нас к еще одной проблеме и другой гипотезе. Мы утверждали, что при царях первых династий было заложено мировоззрение, которое оставалось неизменным при следующих поколениях, было применимо к любой стадии жизни и благополучно просуществовало полтора тысячелетия. Возникает вопрос: как такое закостеневшее мировоззрение могло оставаться неизменным столько веков? Если оно было полностью основано на божественном откровении, которого должно быть достаточно во веки веков, то ввиду жесткости и непластичности оно неминуемо рухнуло бы под натиском времени. Ответ на данный вопрос заключается в том, что эта система была бы жизнеспособной, если бы на практике она не подстраивалась под изменяющийся мир. Терпимые и добродушные люди не могут быть абсолютно категоричными. Поэтому их мировосприятие было общим, допускающим исключения, и гибким, готовым к изменениям. Например, в искусстве общие правила и техники тщательно соблюдались начиная с IV династии вплоть до эллинистического времени. Тем не менее в нем всегда присутствовали разнообразие и индивидуальность, происходили значительные изменения, которые позволяют современным историкам искусства датировать памятники на основе
См. рис. 2