Свои люди (сборник). Анна Сохрина
и он решает! Где такие сейчас?
Ленка сказала:
– Перевелись, вымерли.
А мне повезло – я тебя встретила…
Давай всё вспомним… Как познакомились, друг на друга посмотрели, чужие ещё совсем, незнакомые, разные. Я всё вспоминаю, кто на кого первый внимание обратил. У Ленки компания собиралась. И я тут случайно. Весёлая, радостная, победительница – как же, завтра на поезд и в путешествие! И какое – позавидуешь. А здесь, это так: проездом.
Ленка у меня на свадьбе свидетельницей была. А потом Олег приехал и увёз Ленку в Москву. В Ленинграде много подруг осталось, жили, учились вместе, работаем, а Ленки всё равно не хватает. Её место рядом со мной пусто. Была бы Ленка… Хожу ей звонить, когда совсем невмоготу. Автомат съедает горсть пятнадцатикопеечных кругляшек, а я выхожу из душной кабины с ощущением, что недоговорила самое главное.
– Ты, главное, перетерпи, – говорит Ленка. – Это сейчас трудно, а потом пройдёт.
– Пройдёт… – соглашаюсь я.
И опять вспоминаю:
Ты ведь с первого взгляда совсем обыкновенный. Не красавец там какой-нибудь с печатью романтического героя, не бабник со связкой ключиков к каждому женскому сердцу.
– Бабник – это ведь необъяснимое, а потому и манящее такое, – Ленка как-то сказала, ещё в юности, когда я зелёная была, как горох. А она всегда старше казалась, не по возрасту, по зрелости внутренней.
Так вот, я – победительница в тот вечер, а на тебя – обыкновенного, в основном в этой шумной компании молчавшего, внимание всё же сразу обратила. Не сразу поняла почему, а обратила.
Хохотали заливисто, от души над Мишкиными анекдотами, индейку ели, а кости, как на древнем пиру, в большой глиняный горшок бросали – Ленка с Олегом из Средней Азии привезли, а потом (Мишка, что ли, начал?) принялись из игрушечного пистолетика стрелять по мишени. У моего соседа дома тоже такой пистолетик есть, резиновой присоской стреляющий. Дома я бы в жизни в руки его не взяла. А здесь, как с забором у Тома Сойера, гудящая, азартная очередь выстроилась – все стрелять хотят.
Я два раза промазала, а затем ты подошёл. Встал рядом, вытянул мою руку с пистолетиком, прицелился – курок нажал.
– Десятка! – завопил Мишка.
– Ещё один выстрел! Только без помощи, так нечестно…
Ты мою руку отпустил, и я промазала.
Я тебе объяснить попыталась, ты недослушал, отмахнулся. Глупостями женскими посчитал, придумками. А я знаю.
– Я верю в то, что вижу, – ты сказал.
– А я верю в то, что чувствую, – я ответила.
– Да разве можно чувствам верить? – ты продолжил. – Они сиюминутны. Пых! И нет, горстка пепла осталась…
Завидую – ты живёшь действием, поступком, они всему у тебя мерило. А я чувством – типичная женщина…
– Так вот, ты недослушал. Я вокруг каждого человека биополе чувствую. Ощущаю мгновенно, всей кожей. Могу даже не разговаривать, в лицо не