Втора. Иллюзия жизни. Александр Евгениевич Владыкин
я с теплом вспоминаю дом на Павла Кичкаса.) Никто не может понять человека, всю жизнь прожившего в бетонных казармах, похожих на огромные гаражи, для человеческих машин. Цыган всем нам дал ЦУ (Ценные указания, для бестолковых), дал нагоняй мне, за перерасход денежных средств (А что, если всем постоянно хотелось мороженного) Вскоре денег вообще не стало, базары и магазины опустели совсем. Я с трудом вспоминаю это время, помню злых продавцов, многокилометровые очереди за хлебом и водкой, помню прилавки в магазинах, заставленные сгущенным молоком и пачками чая, в обувных магазинах на сиротливо ютились калоши, наша высоко качественная не убиваемая обувь. И только, благодаря Цыгану, мы выжили в то время. (Я целую неделю была в шоке, боялась подходить к зеркалу, всегда ухоженные волосы-моя единственная гордость, со всего безобразия, которым наградил меня бог, превратились в какие-то свалявшиеся лохмы, с залысинами и снежными прядями. Для себя машинально отметила, вот и начала седеть, Втора. А мысли все возвращались и возвращались к Запорожью, к нам шестнадцати летним девчушкам, к Немому, который сгорбился, и чувствовал себя, особо ущербным, и даже на мои попытки, как-то растормошить его, отвечал грустной, виноватой улыбкой, к Цыгану…Я опять разрыдалась, слезы ручьями залили мое лицо. Я не видела никого, не мужа, не врачей…перед глазами стоял Цыган…которого нет. Сколько это продолжалось, я не знаю. Спасибо мужу, что был рядом. Меня все-таки увезла скорая, и находясь под присмотром врачей, я немного пришла в себя. У мужа случились какие-то неприятности на работе, не сходился по цифрам годовой отчет, в больницу он попадал редко и поздно. Я только беспокоилась, чтоб он вовремя ел, обзванивая невесток. Зато невестки и внучки были у меня каждый день. В середине недели задождило…Стало опять грустно, я проводила пальцем по оконному стеклу, как бы сопровождая убегающие дождинки. На меня опять навалились воспоминания…) Деньги сменились купонами, купоны потом гривнами, Папа Союз рассыпался на несколько кичливых государств-княжеств, которые считали себя от всех независимыми. Мы по мере возможности, помогали Цыгану (Он уже по уши был в криминале, и его задания, отнюдь, не были безобидными.) Он не прекращал нас опекать, и всегда старался не светить особо и не пачкать в законе. Но уже жил по -понятиям, и в его лексиконе, стали появляться совсем не уставные слова. Меня же Стерва втянула в баптистскую школу и я, всегда тяготеющая к гуманитарным знаниям, увлеклась непонятным, жадно хватая знания, пропуская (Да простят меня братья во Христе) всю божественную шелуху. Каждый день, в 12часов, я была на ЖД вокзале, ходила туда, как на работу, со мной стали здороваться бабушки, торгующие пирожками, продавщицы киосков, всегда угощавшие меня своим ходовым на вокзале товаром. Мне уже было,17, скоро надо было получать паспорт, срок в метрике давно закончился. Опять придётся обращаться к Цыгану. Я опять покрасовалась перед знакомым зеркалом, оно было тщательно вымыто, вымыт был и пол. но запах…, запах был все тот же. Мне казалось,