Воскресшие и мстящие. Третья книга трилогии «Наследники Рима». Издаётся впервые!. Борис Толчинский
Что ты намерен сделать с ней?
– Странные вы люди, – вздохнул Корнелий. – Вам кажется, что я с вами играю. Увы! Хотел бы поиграть – грехи мешают, ваши и мои… Оставь нас, Марсий. Иначе тебя выведут под руки.
Марсий побагровел, и София увидела, как его кисти сжались в кулаки.
– Прошу тебя, выйди! Он не причинит мне зла.
Когда Марсий их покинул, она сказала:
– Вы злоупотребляете вашей властью, дядя.
– Кто бы говорил! – усмехнулся Корнелий и вдруг сказал: – Минувшей ночью я побывал в Мемноне, в Храме Фатума.
Это известие столь изумило София, что она застыла, забыв обо всем.
– В Храме Фатума?
– Да. Там я получил подтверждение своей догадки, что вы, бесценная моя, замаскированный ментат. Иначе говоря, волшебница таится под маской дипломата и политика!
– О, нет!.. – простонала София. – Это ложь, тысячу раз ложь!
– Ладно, забудем. Я вас не выдам, дорогая, ведь я люблю вас! Что стоит моя жизнь без этой любви? Мой вам совет: будьте предельно осторожны, а лучше не используйте свой обоюдоострый дар. Кроме меня, о вашем даре могут дознаться и другие; я не уверен, что они станут держать язык за зубами – врагов у вас не счесть! Я был в Мемноне по другому поводу. Надеялся узнать побольше об Ульпинах. Спросить у самих риши, ведь риши знают всё… – Корнелий издал тягостный вздох и сумрачно промолвил: – Риши не приняли меня, София. Меня, первого министра Империи, самого могущественного человека Ойкумены! Как вы думаете, что это может значить?
«Это может значить, что они желают оставить нас, зазнавшихся смертных, с нашими мирскими проблемами и посмотреть, как мы управимся без указаний свыше», – подумала София, но вслух ничего не сказала.
– Вы молчите? Я не мог уехать из Мемнона ни с чем. Мне удалось преодолеть свой страх и добиться встречи с одним из членов синклита. Его имя…
– Постойте, дядя! Или вы не знаете, что имена высочайших посвящённых запрещается писать и произносить под страхом ужасной смерти? Нужно ли вам объяснять, что служители Фатума, если захотят, услышат вас и здесь? Скажите лучше, что он вам ответил.
– «Еретики живы постольку, поскольку вы страшитесь их», – таков был мне ответ; я больше ничего не смог добиться. Из Мемнона сразу отправился к вам. У меня сложилось впечатление, София, что мудрецы-затворники из Храма Фатума играют с нами в какую-то неясную игру. И сами же диктуют правила. Я не могу понять, зачем!
«Затем, чтобы подвергнуть Державу Фортуната испытаниям и так проверить её крепость», – подумала София, но опять ничего не сказала. Она не была уверена, что дядя готов узнать правду и что она вправе выдать эту жестокую правду именно ему.
– Напрасно вы закрылись от меня, София, – негромко вымолвил Корнелий. – Неужели вы не видите, что я ваш друг, verus amicus,6 что цели у нас общие, хотите вы того или не хотите?
– Я поняла вас, дядя. Могу теперь идти? Я вправду голодна.
– Идите, –
«Истинный друг» (