Вечный зов. Том 2. Анатолий Степанович Иванов
Там Юрий спит после смены.
– Ну что вы! Какие, право, пустяки.
Пытки унесли ее здоровье, думал далее Кружилин, она была не в состоянии нигде работать, не могла больше рожать, но, как говорил Антон, она ни разу не пожаловалась на свою судьбу. И когда погиб Антон, она, сама находясь на краю могилы, тоже ведь ни разу никому не пожаловалась, ни у кого не попросила ни помощи, ни участия. И только сегодня позвонила в райком и сухим, сдавленным голосом попросила принять ее.
– Мне очень нужно… Вы должны помочь мне. Мне надо безотлагательно.
– Хорошо, Елизавета Никандровна. Я сейчас сам зайду к вам.
– Ну спасибо. Я тогда чай поставлю.
Он отложил все дела и вышел из райкома обеспокоенный. «Что же случилось? Какая ей нужна помощь?» И у него отлегло от сердца, когда он увидел живой блеск ее глаз.
Разливая чай, Елизавета Никандровна задавала ровным и тихим голосом обычные вопросы о положении дел в районе, на заводе. Кружилин отвечал, она выслушивала внимательно, кивала головой. Спросила вдруг, нет ли каких известий о его сыне – Поликарп Матвеевич ответил, что нет и ждать теперь бессмысленно, Василий где-то погиб.
– Какой вы счастливый человек! – воскликнула она.
Кружилин невольно вскинул брови. Елизавета Никандровна уныло и бессмысленно глядела в сторону, в окно. Поликарп Матвеевич почувствовал, как щемит его сердце от мысли, что нет, Елизавета Никандровна не оправилась от свалившихся на нее потрясений и что возрождающийся свет в ее глазах одна видимость, вот он и потух.
Она вздохнула, села, пододвинула чашку с чаем к Кружилину.
– Ну, пейте. А потом я вам изложу свои просьбы. Их всего две, очень небольшие.
Ее вздох, ее движение и эти слова опять были осмысленными, нормальными. И Поликарп Матвеевич не знал, что и думать.
Чай они пили молча. Елизавета Никандровна будто забывала о своей чашке, двигала седыми бровями, чуть приметно вздыхала. «Если все-таки она оправилась, что в общем-то невероятно… значит, в ней идет какая-то борьба, – думал Поликарп Матвеевич, наблюдая тихонько за ней. – И что-то ее мучает. Что?»
– Так я слушаю, Елизавета Никандровна, – сказал он, отодвигая чашку. – Спасибо большое за угощение. Я готов, если в моих силах, оказать любую помощь.
– В ваших, – улыбнулась Елизавета Никандровна. – Я чуть… я чуть не отправилась вслед за Антоном в могилу. А зачем?
– Действительно, не к чему, – осторожно поддержал Кружилин.
– Вы можете верить, можете – нет, но когда я спросила себя: «А зачем?» – у меня вдруг начали прибывать силы. Что-то в мозгу проясняться начало… Ради него, Антона, ради сына надо жить. Антона не вернешь… И ради своего отца. Вы знаете, мой отец погиб на царской каторге. Его застрелили во время побега из Александровского централа.
– Мне рассказывал Антон.
– Антон… – Она вдруг всхлипнула.
– Ну, ну, Елизавета Никандровна!..
– Простите, –