Избранницы. 12 женских портретов на фоне времени. Елена Литвинская

      – Мне очень знакомо ваше лицо. Где я мог видеть вас прежде? Такое чувство, что мы встречались с вами в России. – Корреспондент столичного журнала «Театр и искусство», присланный в Харбин, обращался к худенькой сестре милосердия, перевязывавшей раненого солдата.

      – Да, мы встречались. Вы были на моем концерте, помните? Неужели я так изменилась, что меня трудно узнать?

      – Анастасия Дмитриевна, это вы? Не может быть! Вот уж не ожидал вас увидеть. Я слышал, что вы уехали на Дальний Восток, к мужу, но чтобы здесь, в лазарете, среди раненых и умирающих… Вы не боитесь крови?

      – Нет, не боюсь. Из меня получилась хорошая сиделка. Все говорят, что им становится легче, если я рядом. Просят подарить что-нибудь на память. Хорошо, что я захватила пачку своих фотографий…

      Анастасия Дмитриевна достала из тумбочки открытку. На ней ее лицо вполоборота, надпись «Береги командира» и автограф: «Анастасия Вяльцева».

      – Почти не сплю. Сама удивляюсь своей выносливости. Работы много. Госпиталь переполнен. С передовой везут и везут раненых, и нет этому конца. Если бы вы знали, сколько страданий! Это драма, и еще какая. Так жалко наших солдатиков, так хочется помочь. Душа болит. Вот скоро буду давать благотворительный концерт в Летнем театре. Все средства пойдут в пользу раненых и семей убитых нижних чинов пограничной стражи. Приходите обязательно. Я вас приглашаю.

      Вяльцева склонилась над тяжело дышащим солдатом и поднесла ему воду в стакане, ласково поддерживая его забинтованную голову…

      Доктор сказал Анастасии Дмитриевне, что положение Василия Викторовича очень серьезное. Пуля задела жизненно важные органы. В любой момент может наступить ухудшение. Самое лучшее – увезти его подальше от линии фронта.

      Бискупский оказался на редкость упрямым и несговорчивым, когда речь зашла о его отправке в тыл. Он не желал слушать никаких доводов.

      – Как ты не понимаешь, я не могу покинуть действующую армию. Мое место здесь.

      – Что ж, раз ты остаешься здесь, остаюсь и я…

      По одной из версий (весьма правдоподобной), Бискупский женился на Вяльцевой с личного разрешения Николая II. Он долго скрывал этот факт от сослуживцев, а потом все-таки вынужден был выйти в отставку, так как офицерам браки с актрисами запрещались, тем более мезальянс с крестьянкой по происхождению. Правда, родители Бискупского, Виктор Ксаверьевич и Елена Васильевна, урожденная Римская-Корсакова, были не против.