Из грязи в князи. Айдас Сабаляускас
государств: чужие Божества тоже становились ромейскими Богами.
В этот момент гаруспик, соблюдая правила обряда и приличий, воскликнул:
– Юпитер не принимает жертву! Она нечиста, а результаты неблагоприятны! Начинаем всё сначала! Никому не расходиться! Всем ждать у моря погоды!
Море смеялось, ибо его тут рядом не стояло.
Около десятка истинно верующих, получив сигнал, дешифровав его и поняв, что конца священнодействия они не дождутся, а если и дождутся, то мяса им всё равно не светит, тихой сапой улизнули, расползшись по домам хлопотать по запущенным хозяйствам.
Обряд повторялся три раза подряд. Условия, как назло, продолжали быть неблагоприятными, и толпа благоверных прихожан перед алтарём постепенно редела. Похоже, гаруспик, чтобы не делиться мясом, именно этого настойчиво и добивался, рассчитывая, что на следующий день голодные, но свободные насытятся хлебом и зрелищами из державной казны, а не из храмовой.
Когда гаруспик в очередной раз пафосно воскликнул: «Юпитер не принимает жертву! Начинаем всё сначала!» – выяснилось, что даже крашеных быков в резервном фонде святилища больше нет: разобрали по другим обрядам (о недостачах предпочли не упоминать).
– Всех рыжих и разноцветных уже пустили в дело, они так часто не рождаются, как ими жертвуют! Кушать-то все хотят! А неприкосновенный запас волов и быков принадлежит самому Диоклетиану! Все они приписаны к главному Храму Юпитера в Никомедии, Кафедральному! – шепнул Кондорий Галерию: – Там сейчас тоже идёт служба. С самим августом!
– Почему ты знаешь, а я – нет?
– Я пообщался с Богами, они мне намекнули, пошептав.
– А это тогда какой Храм Юпитеру, если не главный?
– Вспомогательный! Храм Храму – в помощь!
Священный обряд тем временем продолжался. Привели какое-то белое животное как равноценную замену рыжему быку, который в свою очередь был равноценной заменой белому быку, который в свою очередь был равноценной заменой белому волу.
«Живые товары-субституты», – подумал цезарь, осознавая, что это не его мысли.
Жрец-понтифик, гаруспик и другие жрецы не протестовали: древняя процедура, согласно регламенту, соблюдалась безукоризненно, в мельчайших деталях, которых всё равно никто из них не ведал.
– Я так понял, что ты всё знаешь, жрец. Скажи мне, что это за чудо-юдо? Вроде коза, а будто бы и не коза, а мини-бык! – снова обратился Галерий к Кондорию: – Что за скотинка?
– Это коза, но загримирована под быка! Козобык!
– Козобык тоже крашеный? Или моё зрение снова меня подводит? – всё так же шёпотом продолжал консультироваться цезарь у Кондория.
– Коза естественно белая от природы. В смысле цвета у ней преимущество перед рыжими быками. Но только в смысле цвета!
– Litatum! – воскликнул гаруспик, лезвием ножа вскрывая тушку несчастного животного, что наконец-то означало оглашение успеха в почти безнадёжном деле.
– Litatum! – подхватили