Мать своей дочери. Саша Лонго
Какие вещи она проделывала с малышкой на массажном столике, и ничего ─ дочка только кряхтела. И ни разу не пискнула. Тут было чему удивляться: Сашка не любила чужие руки и с трудом отрывалась от меня, особенно когда я продолжала находиться рядом, в поле ее зрения, вернее, в зоне обоняния.
Помню первый ее визит к нам в дом, в котором витали запахи грудного молока, прожаренных утюгом пеленок и нежного, едва уловимого флера грудничка, спустя две недели после рождения. Я проводила ее в ванную комнату, где была уже приготовлена полная воды ванна. Мы все в священном ужасе стояли рядом. Мы: это я, мой бывший муж Егор и моя мама Маргарита Германовна. Тетка опустила кисть в воду и бросила рубленую фразу: «Не годится! Сливайте воду!» Очень авторитарно и кратко объяснила, что температура воды должна быть не выше комнатной. Проверить это можно, опустив в нее локоть. Перепад температуры при этом абсолютно не должен ощущаться. Нужно сказать, что это была достаточно прохладная вода по сравнению с той, в которой мы купали Сашку до сих пор. Помню взволнованный шепот Марго (так я про себя называю мать): «Ты уверена, что она не шарлатанка? Что ты стоишь как вкопанная? Мать ты или как?» Шепот заполнил собой пространство иерихонской трубой, я, заливаясь краской, наступила Марго на ногу. Тетка не выдала никакой реакции и, повернувшись ко мне, уверенно протянула за Сашкой руки. Я не сомневалась ни секунды: ну не поверила бы ей Сашка на массажном столе, если бы она была плохим человеком. И уже через несколько минут дочь, блаженно улыбаясь (никогда не верила, что это желудочная улыбка), поддерживаемая штурманской теткиной рукой, вернее, двумя пальцами под шею, уверенно держалась на спине. Когда тетка впервые обратилась к ней, я еще больше ее зауважала. В голосе было столько нежности и никакого дурацкого сюсюканья! Любая реплика, исходившая от нее, как будто окрашенная интонацией правды, заставляла верить ей. Вскоре Сашка, водимая опытной рукой, выделывала восьмерки в ванной. С каждой новой фигурой Маргарита еще больше таращила глаза и, понимая, что я буду ее пилить за первую неловкую ситуацию, просто закрывала рот ладонью, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее. Когда мне передали мое чадо, завернутое в большое пушистое полотенце, я, прижав ее к сердцу, поняла, что не ошиблась ни в выборе методики, ни в выборе тетки. Связь с Сашкой с момента зачатия была для меня инфернальной и непостижимой. Мы как будто чувствовали друг друга сердцем, словно это были два сообщающихся между собой сосуда. Я сразу поняла, что моему ребенку хорошо. Тетка была приглашена на чаепитие. Она присоединилась к нам и даже съела кусок шарлотки, которую я успела-таки на скорую руку испечь тем утром. И в третий раз поразила меня: она умела быть близкой, как будто давно знакомой, но в то же время блестяще держала дистанцию. «Конечно, я научу вас всему. Уже через несколько месяцев вы не будете нуждаться в моих услугах, потому что сможете самостоятельно заниматься с девочкой. Она ─ чудо! Очень хорошо развит хватательный рефлекс, тонус