Длань Покровителей. Заземление. Молчи, а то тебя услышат…. Мария Бородина
на месте, пытаясь прогнать неловкость. Кантана изумлённо зыркнула на неё с соседнего стула. Но присутствие юной госпожи Бессамори на этот раз радовало. Черноволосая мерзавка разбавляла мёртвый штиль. Ещё одна живая душа в спёкшейся гробнице.
Миа подарила Кантане натянутую улыбку уголком рта и осторожно взглянула на прародительницу клана. Анацеа, поджав губы, ковыряла мясо в тарелке. Как хотелось думать, что причина странному затишью – неудавшееся Посвящение! И как хотелось верить, что эта гримаса – не предвестник бури. Но разум подсказывал иное.
Внимая голосу рассудка, Миа вернулась к трапезе. Жареный картофель, о котором приходилось читать разве что в учебниках истории, не шёл ни в какое сравнение с Иммортельским тепличным топинамбуром. Миа спешно отправляла поджаристые ломтики в рот, и с каждым кусочком дурные мысли таяли.
Анацеа, сдавленно кашлянув, отложила вилку. Блики свеч осветили слой неестественно-светлой пудры на лице. Прародительница клана тщательно затушевала отёчные круги под глазами. Умеет-таки плакать! От этой догадки Мии стало легче. Но лишь на мгновение.
В следующую секунду отчаяние накатило с двойной силой, и Миа вжалась в стул. Всё потому что Анацеа приоткрыла рот. Как и всегда: деревянно, сдавленно. Словно она не хотела тратить лишней энергии на словоизвержение.
– Миа, – произнесла женщина, сжигая девушку взглядом, – я предупреждала тебя, чтобы ты не испытывала свою силу в саду. Верно?
– Предупреждали, – выдохнула Миа, уронив вилку. Мельхиор грузно звякнул о краешек тарелки.
– Можно спросить, почему ты ослушалась меня? – отложив приборы, Анацеа скривилась.
Силуэты помощниц слились, превратившись в безликие тени. Пучки огненных искр заплясали перед глазами. Протяжные лучи переплетались паутиной. Миа испугалась было, что новый дар снова решил заявить о себе, но, к счастью, это оказалась лишь зрительная иллюзия, порождённая головокружением. Пелена перед глазами размазала огоньки свеч, только и всего.
– К-когда? – вымолвила девушка, ещё сильнее вжимаясь в сидение.
– Тебе лучше знать, когда, – Анацеа отпила из бокала. – Может, расскажешь всё по-честному?
Кантана напряжённо покосилась на Мию. Вилка в её руках дрогрула.
– Мама, – протянула она нараспев. – Миа не делала этого. Ты очень взволнована и расстроена, как и мы все, но не стоит так негодовать. Ты напугала мою подругу.
– Кантана, не вмешивайся, – брови Анацеа изогнулись. – Я всего лишь хочу узнать, кто подпалил мои яблони. Придётся рубить их.
– Глупости. В прошлом годовом цикле после грозы тоже пришлось срубить несколько деревьев, но ты так не сокрушалась!
– Дочь, замолчи! – Анацеа снова перевела взгляд на Мию. – Я не сделаю тебе ничего плохого, дитя. Просто хочу знать, когда и как это случилось.
Деревянное сидение врезалось в поясницу. Ноги окаменели и отяжелели. Кошачий взгляд сжигал дотла не только тело, но и мысли. Миа