Легион: Рим должен пасть. Карфаген атакует. Ганнибал Великий. Александр Прозоров
башка, – заявил ему на это Квинт. – Махать им никто и не собирается. Тяжеловат он, чтобы им размахивать.
– А как же в атаку ходить? – не отставал сержант.
– Очень просто, – пояснил Квинт, опустил щит на мостовую, а затем снова поднял, – вот так. Взял щит, прикрылся, сомкнул ряды с другими и пошел в атаку. До врага как-нибудь добежишь. А там, с разбегу, обрушиваешь вес тела вместе со щитом на противника, валишь его и колешь мечом. И все – победа!
– А если враг выдержал удар?
– Тогда ставишь щит на землю и, прикрываясь, сражаешься дальше. Махать, брат Тертуллий, мечом надо. Скутум для этого тяжеловат. Если непременно хочешь легкий щит, то тебе надо в велиты подаваться, те вообще без доспехов бьются, а щит у них маленький и круглый. Рассыпается от первого удара. Или в катафрактарии. У них вообще все лошадь возит. Но накладно это. В миллион ассов состояние надо иметь, чтобы тебя в конницу записали.
– Это тебе тоже брат рассказал? – уточнил Федор.
– Ну да, – подтвердил Квинт. – Только у катафрактария и забот вдвое больше. Нам с тобой каждому на жратву шестьдесят фунтов[35] зерна в месяц полагается. А всаднику чуть больше семидесяти, но ему еще двух слуг кормить надо. Да ячмень для трех лошадей, которых он содержать должен. Короче, возни с этим лошадьми и слугами. Потому в коннице только богатые служат. А по мне – лучше быть морским пехотинцем.
– Я тоже в конную армию не рвусь, – согласился Федор. – В общем, скутум больше для маневра и обороны нужен.
– Понял наконец, – удовлетворенно заметил Квинт. – Я смотрю, у вас в Калабрии ни хрена об оружии не знают.
– Да откуда нам, – подыграл ему Федор, которому надоело обижаться на рыбака, видевшего себя уже центурионом. Не бить же ему рожу из-за этого, еще покалечит, не дай бог. – Одни рыбаки да крестьяне. Темнота.
– Ага, – согласился Квинт. – Давай, калабриец, выбирай себе скутум и пошли дальше. Нам теперь вдвое медленнее ходить придется с такой тяжестью, а еще пилумы покупать.
Федор подошел поближе к товару. Щиты были в основном трех оттенков: красного, коричневого и даже светло-розового. На многих имелись изображения кабанов, волков, львов и еще каких-то трудно узнаваемых животных – художник, намалевавший всех этих хищников, скорее всего, работал по памяти и никогда в глаза живого кабана не видел. А память его, похоже, часто подводила, поскольку отыскать даже двух похожих кабанов или волков у Федора не получилось. Но основная масса щитов оказалась просто разукрашена парой незамысловатых виньеток и ни на каких хищников не претендовала.
Глянув на Квинта, который уже расплачивался с лавочником за щит, Федор выбрал себе красный скутум с простыми виньетками и без всяких животных. Хотя Квинт ему ничего не разъяснял на сей счет, но у сержанта появилось навязчивое ощущение, что животные эти означали принадлежность к конкретным легионам, не имевшим к морпехам пока никакого отношения. Точнее, он уже знал, что морская пехота и флот Тарента должны поддерживать с моря
Около 27 килограммов.