Алевтина старшая. Александр Омельянюк
крестьянина, его получившего. Поэтому в эти же годы в Берёзовке многие жители стали получать фамилии по своим прозвищам и особым приметам.
Из-за Прохора и за всей большой семьёй прежних Комаровских теперь закрепилась их новая, изменённая на Комаровы, фамилия. А среди их дальней родни появились Беззубовы, Голубевы, Гроздовы, Груздевы, Заикины, Зубовы, Лакеевы, Орловы и Турутины.
Введение паспортной системы в России в большой мере было вызвано повсеместным бегством крестьян из-за ухудшения их экономического положения во второй четверти XVIII века. С крестьян, кроме относительно новой подушной подати, продолжали взимать и прежние подати. Их обязывали отдавать лошадей и подводы для перевозки казённых грузов, а самих мобилизовали на строительные работы. Поэтому некоторые из них убегали от тяжёлой судьбы, сбиваясь в «ватаги» беглых крестьян, работных людей и солдат-рекрутов. Эти «разбойные партии» нападали на помещичьи усадьбы, годами наводя страх и на местные власти.
Ещё в 1709 – 1710 годах отряд беглых под руководством Гаврилы Старченка действовал в Муромском уезде и в Нижегородской губернии.
А в 1736 году крестьяне деревень Малышево и Новошино долго сопротивлялись Муромскому протопопу.
Слухи о крестьянских волнениях доходили и до жителей Берёзовки, волнуя их умы, но активным участием в них дело не кончилось.
В это период, несмотря на невиданное бесправие крестьян, их жалобы на помещиков были запрещены.
За недовольство тот мог отправить неугодного крестьянина в ссылку или на каторгу, или наказать своими силами и средствами: плетями и розгами, или заковать в кандалы и уморить голодом.
Такая участь не миновала и берёзовских мужиков.
Не попадало только «захребетникам» – сельским работникам, не имевшим своего двора и земли, и работавшим на «капиталистых крестьян», часто своих родственников, которые за тех отвечали перед приказчиком.
Не попадало также работящим и безотказным крестьянам, в числе которых был и Прохор Комаров.
После Луки у него в 1733 и в 1738 годах родилось ещё два мальчика, а сам он прожил теперь в своём, а потом и в доме теперь уже старшего сына, до 73 лет. Здесь он успел понянчиться и с пятью внучками и тремя внуками, среди которых был и средний по возрасту, но крупный и почему-то очень шустрый Фёдор, родившийся в 1757 году.
Жена Луки Прохоровича, Евдокия Ивановна из Верхней Берёзовки, бывшая всего на год младше мужа, оказалась женщиной плодовитой, родив восьмерых детей, причём последнюю, Лукерью, она родила в 1766 году в возрасте тридцати девяти лет.
Среди её детей первенцем был Алексей, родившийся в 1748 году, младшая его на пять лет Аграфена, затем рождённая в 1755 году Екатерина. После второго сына Фёдора она через два года родила младшего сына Григория, ещё через два года родилась Евфимия, через год – Агафья и, наконец, последняя Лукерья.
А умерла она на четыре года раньше мужа.
Кроме того, от второго сына Ивана и его жены Акулины Веденеевой, тоже из Верхней Берёзовки, Прохор понянчился