О, как убийственно мы любим… (сборник). Федор Тютчев

      Еще в полях белеет снег,

      А воды уж весной шумят —

      Бегут и будят сонный брег,

      Бегут и блещут и гласят…

      Они гласят во все концы:

      «Весна идет, весна идет!

      Мы молодой весны гонцы,

      Она нас выслала вперед!»

      Весна идет, весна идет!

      И тихих, теплых, майских дней

      Румяный, светлый хоровод

      Толпится весело за ней.

      Молчи, скрывайся и таи

      И чувства и мечты свои —

      Пускай в душевной глубине

      Встают и заходят оне

      Безмолвно, как звезды в ночи, —

      Любуйся ими – и молчи.

      Как сердцу высказать себя?

      Другому как понять тебя?

      Поймет ли он, чем ты живешь?

      Мысль изреченная есть ложь.

      Взрывая, возмутишь ключи, —

      Питайся ими – и молчи!..

      Лишь жить в себе самом умей —

      Есть целый мир в душе твоей

      Таинственно-волшебных дум;

      Их оглушит наружный шум,

      Дневные разгонят лучи, —

      Внимай их пенью – и молчи!..

      Как над горячею золой

      Дымится свиток и сгорает,

      И огнь, сокрытый и глухой,

      Слова и строки пожирает,

      Так грустно тлится жизнь моя

      И с каждым днем уходит дымом;

      Так постепенно гасну я

      В однообразье нестерпимом!..

      О небо, если бы хоть раз

      Сей пламень развился по воле,

      И, не томясь, не мучась доле,

      Я просиял бы – и погас!

      О, не кладите меня

      В землю сырую —

      Скройте, заройте меня

      В траву густую!

      Пускай дыханье ветерка

      Шевелит травою,

      Свирель поет издалека,

      Светло и тихо облака

      Плывут надо мною!..

      На древе человечества высоком

      Ты лучшим был его листом[6],

      Воспитанный его чистейшим соком,

      Развит чистейшим солнечным лучом!

      С его великою душою

      Созвучней всех на нем ты трепетал!

      Пророчески беседовал с грозою

      Иль весело с зефирами играл!

      Не поздний вихрь, не бурный ливень

                                                    летний

      Тебя сорвал с родимого сучка:

      Был многих краше, многих долголетней

      И сам собою пал – как из венка!

      С горы скатившись, камень лег в долине.

      Как он упал? никто не знает ныне —

      Сорвался ль он с вершины