Убийца шута. Робин Хобб
Риддл и в самом деле верит, будто сумеет сделать из этого человека нечто большее, чем простой управляющий? В его карих глазах стояли слезы.
– Ревел, ты сделал все, что следовало. Если кто и виноват, так это я. Мне надо было отправиться в кабинет, как только я узнал о посланнице. Прошу тебя, просто покарауль здесь еще недолго, пока я не пришлю кого-нибудь тебе на смену. Тогда ты займешься тем, что у тебя получается лучше всего: будешь заботиться о наших гостях. Никто не должен заподозрить неладное.
– Это я могу сделать, сэр. – Ревел говорил тихо. Был ли упрек в его собачьих глазах адресован мне или самому себе? Гадать не было времени.
– Спасибо, Ревел, – сказал я и оставил его, похлопав по плечу.
Я проворно двинулся по коридору, уже разыскивая Неттл с помощью моей магии Силы. В момент соприкосновения наших мыслей негодование дочери взорвалось в моем разуме:
Риддл мне рассказал. Да как они посмели устроить такое в нашем доме! Матушка в порядке?
Да. Я спускаюсь. Ревел караулит возле ее двери, но я бы хотел, чтоб ты или кто-то из мальчиков заняли его место.
Я иду. Извинюсь и отправлюсь наверх. – Пауза длиной с удар сердца, а потом яростное: – Разыщи того, кто это сделал!
Этим я и занят.
Кажется, моя хладнокровная уверенность успокоила Неттл.
Я быстро шел по коридорам Ивового Леса, и все мои чувства были настороже. Я не удивился, когда, завернув за угол, увидел поджидающего Риддла.
– Нашел что-нибудь? – спросил я его.
– Неттл отправилась наверх, в комнату матери. – Он смотрел куда-то мимо меня. – Ты ведь понимаешь, что был, скорее всего, в каком-то смысле мишенью.
– Возможно. Дело в посланнице или ее послании, или же враг отправителя решил задержать или уничтожить послание.
Мы быстро шли рядом, шагали в ногу, точно бегущие по следу волки.
Мне это нравилось.
Мысль застигла меня врасплох, и я чуть не споткнулся. Мне это нравилось? Выслеживать того, кто напал на кого-то другого, нарушив неприкосновенность моего дома? С чего вдруг мне это понравилось?
Нам всегда нравилась охота. Древнее эхо волка, которым я был и который все еще пребывал со мной. Охота ради мяса лучшая, но любая охота всегда остается охотой, и никогда не чувствуешь себя более живым, чем во время охоты.
– А я живой.
Риддл бросил на меня вопросительный взгляд, но, вместо того чтобы задать вопрос, сообщил:
– Ревел сам отнес еду и чай посланнице. Два пажа, встречавшие гостей у входной двери, помнят, как впустили ее. Она пришла пешком, и один говорит, что она вроде бы появилась из-за конюшни, а не со стороны подъездной дороги. Больше никто ее не видел, хотя, разумеется, поварихи помнят, как собирали для нее поднос с едой. У меня не было возможности прогуляться до конюшен и узнать, что известно конюхам.
Я окинул себя взглядом. Мой наряд едва ли подходил, чтобы появляться перед гостями.
– Я этим займусь сейчас. Предупреди мальчиков.
– Ты уверен?
– Это