След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий. Сергей Самаров
отправился, и спать лег. А проснулся, как обычно, в одно и то же время зимой встаю. Облачился, и к воротам отправился. А там боярин Самоха уже допрос чинит. У самого глаз синяком заплыл, не видит ничего, говорит, с лестницы в доме упал. Нога подвернулась, и скатился, о балясину стукнулся. А сам стражу расспрашивает. Сначала про Буривоя все пытал. Не видел ли кто его дух после смерти. Ему поддакнули, начали какие-то байки рассказывать, кто что слышал с детства. В детстве всех, должно, пужали. Я сам помню, сестра на ночь страсти рассказывала. Потом боярин начал стражу пытать, кто сегодня ночью из города выезжал, в какое время, и кто возвращался. Ему и сказали, как я еще ночью велел, что только его дворовый человек на боярском же возке отправлялся жену навещать, через три часа вернулся. И тоже с синяком под глазом, как у боярина. Правда, сказали, что синяк у того поменьше был. Жена, наверное, ревнючая, указала, как себя вести след. Но женская рука слаба, оттого и синяк меньше. Кто ж скажет, что синяк за ночь расплывается… Потом опять же, другой дворовый человек боярина Самохи в Перынь отправлялся, и вернулся с волхвом. Через час этот волхв уехал к себе в капище. Больше за ночь никто ни в одну, ни в другую сторону через эти ворота не проезжал и не проходил. Если боярин кого-то ищет, пусть в других воротах поспрашивает. В Людином конце трое ворот вместе с воротами на мост…
– Подозревает что-то Самоха, – решил Гостомысл. – За шею свою опасается. Чувствует, что по его шее давно петля плачет…
– Я так думаю, – добавил Русалко, – что вечером по купеческим лавкам пойдет. Будет спрашивать, может, кто золотом расплачивался? У нас же золото в редкость в ходу бывает. Чаще серебром платят.
Сотник кивнул на кучку золота, что все еще лежала на столе перед князем Бравлином.
– А мы золотом русов будем русам же и платить за работу, – улыбнулся князь. – А лавок-то в Людином конце много ли?
– Шесть лавок. Основные торговые ряды были на той стороне, за Волховом. Погорели все.
– Отстроятся. На это же варяжское золото отстроятся. Золота здесь много.
– А я отправил городского стражника в Перынь, чтоб привел ко мне того волхва, что к боярину ездил. Ему этот стражник ворота открывал, лицо, говорит, запомнил. Как привезет, я попытаю его, что за надобность ночью у боярина в нем возникла.
– Лучше ко мне его пришли. Я сам спрошу. А гонцов Самоха не рассылал? – спросил Гостомысл. – Должен был членов посадского совета собирать.
– В ночь троих отослал. Еще до своей поездки, когда ночной дорогой напуган не был. С утра еще никого. Но что с рассветом будет… Наверное, тогда и пошлет. Сам темнотой уже напуган, понимает, что там какие-то призраки бродят. Только понять не может, думаю, зачем призракам золото нужно…
– Золото нужно не призракам, – заявил Гостомысл. – Золото нужно городу. На эту сумму можно пару хороших теремов построить. А Ворошила не скупится. Знать, важным это дело считает – стравить словен с ваграми.
– А много ли варяжских лавок в Славене было? – поинтересовался Бравлин.
– Много. Целых два ряда