Забвение. Егор Юрьевич Куликов
хорошо хоть квартиру купил. Хорошо хоть жить остался в те года. Опасное было время. Так вот, – Стёпа затолкал окурок в пепельницу и тут же прикурил снова. – Серёга Сквозняк – это самый влиятельный человек в нашем городке. Так что если они ходят под ним, то вступай в переговоры и пытайся выбить себе лучшие условия. Если они какие-то левые, гони их оттуда и для пущего словца можешь сказать, что тебя Серёга Сквозняк крышует. Они по-любому в теме и знают, кто это такой. В общем и целом расклад такой. Травмат я тебе сейчас выдам, только ты не свети им направо и налево. Не доставай, как только почуешь неладное. А если уж достал, то пали что зря… – он громко захохотал и обронил пепел.
Как он может быть таким спокойным, обсуждая подобные дела?
– Ладно, – продолжил он. – Я тут распинаюсь перед тобой, а сам гляжу, ты не совсем в теме. Сложно будет всё запомнить. Чтобы избежать последствий, я решил травмат тебе не давать.
– Но…
– Как гора с плеч.
– Ты точно этого хочешь?
– А чего тут. Поедем, поговорим. Заодно молодость свою вспомню.
– Тогда в семь я у тебя.
– Замётано.
– Слушай, – нерешительно начал я, – а если к ментам?
– Мертвый номер. Ты платишь им, они, скорее всего, делятся с ментами.
– А разве они не конфликтуют?
– Они идут на рога, только когда им не перепадает. А пока денежка капает, они молчат.
– Ладно. Тогда я в семь здесь.
Я взял у Стёпы сигарету и вышел на улицу. Курил и чувствовал, что тревога не прошла. Она уменьшилась, спряталась где-то в глубине души, но не исчезла.
Я вернулся домой и старался вести себя, как обычно, чтобы Катя не заподозрила неладное. Но эти женщины… Не женщины, а ведьмы какие-то. Не успел снять обувь, как она спросила: «Что случилось?» Я ответил, что переживаю за новых продавцов и новую точку. Вроде бы поверила. Но меня всё равно волновал вопрос: как она заподозрила? Ведь я слова не сказал. Не успел даже поздороваться.
В семь вечера, точнее, с половины седьмого я стоял у Стёпы под окнами. А ровно в семь вышел и он сам. В кожаной куртке, совсем не по погоде, в джинсах, берцах и чёрной кепке. Он по-воровски осмотрелся и, заметив машину, уверенным шагом двинулся ко мне.
– Ну что, тронули? – бедная «четвёрка» жалобно скрипнула под грузным телом Стёпы.
Мы подъехали к ларьку. На вокзале было людно, и это придало мне уверенность.
– А вон и твои братки, – заметил Степа, тыкая пальцем на нескольких ребят у остановки.
– Как ты узнал? Вроде бы обычные люди.
– Да их же сразу видно. Кожаные куртки, короткие стрижки. Смотрят подозрительно, точно ищут кого. Озираются. Перебрасываются короткими фразами. Короче, это точно они. Предлагаю к ним подойти первыми, чтоб не были готовы. Ты как?
– Как ты скажешь, так и сделаем. Я тебе полностью доверяю.
– Тогда пошли.
Стёпа поправил травмат