Блейд. Книга 2. Валя Шопорова
пришёл. Сейчас решалась его судьба, о чём парень не знал, что его совершенно не интересовало. Любое неправильное слово с его стороны могло отнять у него шанс на свободу. Но жизнь слишком любила его, чтобы позволить этому случиться…
– Садись, Йохан, – по-прежнему сидя спиной к мужчине, произнёс Блейд, указывая на стул.
Мужчина прошёл по камере и занял указанный стул, внимательно смотря на блондина, ожидая, когда он удостоит его своим вниманием, не заговаривая первым.
Стряхнув очередной раз пепел в чашку, Блейд поднял на гостя вопросительный взгляд. Но дожидаться объяснений его визита он не стал, самостоятельно нарушая молчание и делая первый шаг в сторону своей свободы, даже не подозревая о том, чем обернётся для него данный разговор.
– Йохан, ты говорил про моё освобождение, – произнёс парень. – Я готов тебя выслушать.
– Я рад, что ты готов, – кивнул мужчина. – Но прежде, чем я начну говорить, ты должен дать слово, что, в случае твоего отказа, всё сказанное мною останется между нами. Мне не нужна бегущая за мной толпа. Для того, чтобы тратить на это время и силы, мне осталось слишком мало…
– Я думаю, ты должен был успеть понять, что друзей здесь я не имею, – спокойно ответил блондин. – Я никому ничего не скажу. Трепаться не в моём стиле.
– Хорошо. Тогда, я начну, – кивнул мужчина и закинул ногу на ногу, начиная свой рассказ: – Я вижу, что ты не любишь лишних слов и рассуждений. Я тоже. Потому я перейду сразу к сути дела. Я – крупный бизнесмен. Бизнес мой имеет две стороны: известную всем и теневую, потому, можно сказать, что я тесно связан с криминалом, я стою в его главе. Как ты видишь, Блейд, я не молод. Мне уже пятьдесят восемь лет. В моём возрасте уже непросто управлять делами и… как говорится, дела разруливать. Но дело даже не в возрасте. Четыре месяца назад у меня нашли онкологию. Четвёртая стадия, множество метастаз, неоперабельная. В лучшем случае мне осталось жить год. В худшем я не проснусь уже завтра…
– Я не совсем понимаю, при чём здесь я? – спросил Блейд.
Йохан говорил о своей обречённости так спокойно и с таким достоинством, что его хотелось слушать. Он вызывал уважение.
– Дело в том, Блейд, – ответил Йохан, – что я должен кому-то передать свой бизнес. А передать его мне некому. Обычно, подобные дела всей жизни переходят по наследству детям, внукам. Внуков у меня нет. Детей трое: сын и две дочки. Но никто из них не может унаследовать мой бизнес. Мой сын – имбецил. Это клинический диагноз. Наверное, я что-то делал в своей жизни слишком неправильно, раз мой столь ожидаемый наследник родился таким.
Мужчина выдержал паузу и посмотрел на Блейда, словно ожидая, что тот нечто ответит или даже рассмеется. Имбецил – это же так смешно, это же всего лишь ругательство во языцех! Но блондин даже не думал смеяться. Он как никто другой знал, каково это, когда твой близкий болен и как бывает трудно доказать обществу то, что он такой же человек, как они, а не нечто, подобное забавному зверьку.
Поняв,