Глаза для мёртвой принцессы. Мариэтта А. Роз
посчитал нужным сказать:
– Она любила вас, Хозяин.
– Быть может, – уклончиво ответил Джарет.
– И вы любили её. Все знали об этом…
– Кроме неё, – резко ответил король. Вскинул голову, зло сверкнул разноцветными глазами. – Какое имеет значение то, что я любил её, если об этом знали все, кроме неё!!
– Не говорите так.
– Но так и есть! – Джарет мотнул головой, при этом его волосы в отблеске костра перелились всевозможными оттенками золота. – Я сам ей сказал это. Что не люблю. Что не полюблю. Джеймс, я смотрел ей в глаза и говорил, что она ничего не значит для меня, что она – всего лишь собственность, подстилка, что я могу в любой момент вышвырнуть… – бескровные губы короля дрогнули. – Чуть ли не на следующий день она попала в неприятности. Она всегда умела попадать в неприятности! – Короля передёрнуло от воспоминаний. – А когда всё закончилось, моя девочка рассмеялась мне прямо в лицо, сказав при этом, что я вмешался только потому, что не люблю, когда чужие мальчики играют в мои игрушки!..
Джарет отпил ещё коньяка из фляги.
– Она так и не простила мне тех слов.
– Хозяин, вы заботились о ней, – возразил Джеймс, – она это ценила.
– Возможно, – уклончиво ответил Джарет и поплотнее закутался в плед.
Немного помолчали.
– Она не доверяла мне, – сказал король. – Если бы доверяла, не пришла бы сюда одна. Она бы сказала мне! Ведь так? – разноцветные глаза заискрились. – Она погибла, потому что была одна. А я? Я до сих пор не знаю, как это произошло! Я не знаю, почему она позволила убить себя! Почему она не защищалась? Джеймс, она ведь – оборотень! Оборотень, чёрт побери! Я видел тела, растерзанные ею, я знаю, что она делала в Аустерленде. Не спорю, это несколько щекотало мои нервы, особенно в постели.
Джарет подбросил дров в костёр и продолжил:
– Когда я встретил её в Москве, ожидал увидеть девчонку с переломанной психикой, неадекватную и опасную. В какой-то степени она и была такой. А ещё она была просто ребёнком, малообразованным, с плохим вкусом, на которого жизнь вывалила столько дерьма, что любой другой на её месте давно бы захлебнулся. А я всего лишь подкидывал это дерьмо лопатой! Я укрощал её, как дикого зверя укрощают в цирке. И мне было смешно. Да, мне было очень смешно, пока однажды Джеку не стукнуло в голову её украсть!!
Джарет в ярости сжал кулаки, запыхтел, вспоминая те дни, когда Мариэтта вдруг исчезла из замка, тот день, когда нашел её. Улыбнулся.
– С каким удовольствием я набил тогда ему морду! – снова вздохнул. – А помнишь, Джеймс, мы провалились в трещину и оказались чёрт знает где?
Дворецкий кивнул.
– Как я злился на неё поначалу! Она ныла, и ныла, и ныла! Оо! – простонал Джарет, даже глаза закатил. – А потом вдруг выясняется, что она мечтает о кукле на день рождения. Кукле, Джеймс! – Джарет так яростно взмахнул руками, что плед упал с его плеч, но король этого не заметил.
Он наклонился вперёд и быстро продолжил:
– Ну не глупо ли требовать от ребёнка серьёзных взрослых решений? Ребёнка, который хочет куклу на день рождения?