Океан. Виктор Громов
Может, хватит витать в облаках? Хватит мечтать о галактиках и дальних планетах? Не нужнее ли опустить взгляд вниз, закатать рукава и просто работать. Да, это не так возвышенно и романтично, но кто сказал, что путь в Рай будет легким? Человек представляет себе свое прекрасное будущее так: вот я сейчас здесь, потом не понятно что, чего я касаться не буду, потому, что неинтересно, а затем Человек – хозяин Вселенной. Но это трусливая позиция, разве ты не видишь? Человек боится разработать план, а просто прожигает себя в пустых мечтаниях.
– Я не согласен вполне с тобой, – буркнул Руслан.
– Подожди, я почти закончил. Или, не брать медицину и ядерные технологии даже. Взять ЦВС. Нашу Ладу. Сам посуди, а мужики не дадут мне соврать. Принципиально ЦВС не отличается от первых компьютеров. Да, она неимоверно умная, быстро работает, резервируется и прочее. Распознает человеческую речь, принимает решение согласно своих алгоритмов. Но, по сути, это машина, механизм. Нажал на педаль, она поехала. Нажал на другую – остановилась. Но есть квантовые компьютеры. Их раньше разрабатывали, но потом… Сами понимаете, стало не до того. Сейчас они кое-где используются, но все-таки, это больше экзотика, они слишком сложны, чтобы внедрить во флот, на подлодки, к примеру. Почему нет прогресса, хотя столько лет прошло? Может, потому, что тратили все на вещи, вроде космических станций и медиасферу? А вот если бы квантовый компьютер загрузить в мета-мозг, как мы обсуждали недавно. Не создали бы мы новую жизнь? Или, даже не жизнь, кое-кто говорит, что мы бы создали Бога, идеальный разум в идеальном носителе. Ты понимаешь, о чем я хочу сказать, Руслан, – Игорь улыбнулся, подошел к здоровяку и положил ему руку на плечо. Мне кажется, что не только Человечество сделало ошибку много-много лет назад, когда повернуло не туда в развитии, но и сейчас до сих пор бьется в этом тупике, уверенное, что эта борьба только сделает его сильнее. А эта борьба бесмысленна. Это тупик. И пора это признать.
Неожиданно для самого себя, Игорь ощутил в груди какую-то печаль и пустоту. Он понял, что спорил даже не с Русланом, не с собравшимися, и даже не с собой, а со всем миром. И ощущая свою правоту, он чувствовал только грусть. Да, он прав, но от этого только еще горше.
Тишина повисла над кают-компанией. Каждый размышлял и думал о себе и своих близких.
Игорь вышел. Ему не хватало воздуха.
Он в коридоре отвернулся к стене, схватился на балку и пытался отдышаться. Нет, его давили не слезы, а какая-то тоска, как человеку, который выиграл в лотерею огромное богатство, и потом спустил его на всякую ерунду, и через несколько лет думал – эх, сейчас бы вернуться туда, я бы лучше распорядился деньгами. Все люди крепки задним умом, и только очень немногие способны преступить свою гордыню и признать ошибку. А еще меньше способны не оглядываться назад и тосковать об утерянных шансах, потому, что время – это дорога с односторонним движением, и то, что было, уже не получится никак изменить.
Никто ведь не хочет очутиться среди неудачников. Ведь осознать