Майя. Просвет. Роман-дилогия. Макс Ирмелин
он мне руку. – Значит, ничего не помнишь? А документы, деньги целы?
– Все на месте, еще раз спасибо, что помог.
– Значит, тебя не ограбили, это уже хорошо. Не напоили чем-нибудь типа клофелина, если деньги целы – следовательно, ты просто перепил, такое бывает, я знаю.
– Нет, такого со мной еще не случалось, – вымолвил я, – спасибо, что выручил.
– А мне нетрудно, смотрю, мужик вроде не в себе да и выглядит нормально, к тому же попросил помочь.
Он выпил водку из пластмассового стаканчика, закусил колбаской.
– Пойду, через полчаса метро закрывается.
Попрощавшись с Данилой, по знакомым дворам, по мостику через Яузу за двадцать минут я добрался наконец до своего дома на Стартовой, недалеко от Джамгаровского пруда.
29 апреля ночью – Незнакомая женщина
– Где ты был? – с растерянным упреком спросила незнакомая женщина в цветастом мини-халате много выше точеных колен. Прислонившись к дверному косяку комнаты и сложив руки на груди, она внимательно наблюдала, как я снимаю туфли, носки, потом просовываю босые ноги в тапочки. Не обращая на нее внимания, я прошел в ванную, чтобы освежиться, и там, рассматривая в зеркале свое лицо, в какой-то момент подумал, что не узнаю́ себя, – ухмыльнулся, презрительно уставившись на свое отражение, и почувствовал, что мне тяжело вынести собственный взгляд.
Растревоженный смутными видениями, я вышел из ванной и, перейдя в ближнюю комнату, опустился на диван и закрыл глаза. Через минуту вошла женщина и снова попыталась добиться от меня ответа, настойчиво повторяя: «Герман, Герман», но я притворился спящим и не шелохнулся, так незаметно и уснул.
Утром я оглядел стены комнаты и увидел портрет женщины, которая была похожа на ту, которая вчера оказалась в моей квартире и вела себя странным образом. Может быть, она моя любовница или жена. Взглянув на часы над трехстворчатым трюмо, я вспомнил, что давно собирался их выкинуть, потому что они были без часовой стрелки, а большая минутная выглядела одичавшей в своем бессмысленном кружении по циферблату.
Вода из душевой лейки лилась тонкими сильными струями на мое утомленное тело, которое я не только ощущал изнутри, но одновременно воспринимал как чужое. «Однозначность закончилась, – подумалось мне, – теперь я не один, и мне придется вспомнить все, что со мной происходило без меня…» Стало быть, меня проводил до Медведково этот… Данил… надо же вспомнил. Сам я почему-то не смог доехать. Неприятное недовольство собой сменилось тревожным предчувствием: если срочно не предпринять каких-то действий, то мозг перестанет слушаться.
Я вышел из ванной в прихожую и увидел вчерашнюю женщину, которая, видимо, поджидала перед дверью на кухню. Я обратил внимание, что она вполне приятная на вид, хотелось даже как бы невзначай коснуться ее боком, проходя мимо.
– Ты не хочешь со мной разговаривать? – спросила она, глядя мимо меня в сторону.
– Я? Вы меня спрашиваете?
– Да,