Где зоны и лагеря. Елена Шахова
там был в прошлом-то году – апельсины продавал. Больно мне в Москве-то не понравилось.
– Надо было, малыш, бананы продавать. А лучше на экскурсию приехать, может тогда и ничего – понравится, – сбилась на поучительный тон Яна.
– Не-а, теперь уж не поеду. Теперь здесь дело есть. Ладно, девчонки, пошёл я спать. Привет Москве. Счастливо Вам, – почтительно попрощался с Яной земляк и, покачиваясь, побрёл к воротам.
– Спасибо, – проскандировали сёстры и, зажимая рты, чтоб не расхохотаться на всю улицу, резво припустили от Вадькиного дома.
– Уф! Уже не слышит. Он твой одноклассник?
– Нет, он старше на два года, то есть на два класса. Такой скромняга – из него слова не вытянешь, а тут разговорился. Видать, спьяну.
– Вроде трезвый был, – не поняла из-за расстояния Яна.
– Нет! Он трезвый с девчонками не разговаривает. Поддатый Вадька был… Ой! Ты ему «малыш, малыш», совсем парня засмущала. Я чуть от смеха не лопнула. Что это за слово?
– Слово как слово. Ты права, в данном случае оно – «паразит». Одно время я к месту и не к месту «успокойся» вставляла – народ зверел. Но у меня хоть известные слова, а вот наше местное «дак чё» вместо «ну и что», кого хочешь до белого каления доведёт. Диалект.
– Понятно. Я, наверное, заражусь. Давай обратно пойдём, я боюсь к кладбищу идти, – пыталась разглядеть что-то в кладбищенской тьме Иришка.
– До него ещё далеко.
– Старое-то рядом, а там – морг! Ой! А эти, откуда взялись?! – Ирка замерла, забыв закрыть рот.
Две шатающиеся фигуры выросли на обочине дороги как из-под земли. На фоне сияющей, появившейся вновь Луны они напоминали кота Базилио и лису Алису, копошащихся на поле чудес.
– Во, из морга сбежали. Свеженькие. Пойдём, Ириш, рассмотрим, – шаловливо предложила Яна.
– Быстро. Быстро поворачивай! Я дальше не пойду! Ой! Щас орать начну, – струхнула Ирка.
– Покойников перепугаешь. А нам нужно сделать вид, что мы не боимся живых. Выше нос! – резонно рассуждала Яна.
– А мы и не будем показывать. Просто нам пора обратно.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, они крепко сцепили руки и строевым шагом прошли мимо Вадькиного дома, чутко прислушиваясь к звукам за спиной. Их явно хотели догнать.
– Иришка, мы с тобой сделаем финт ушами. Доходим до «скорой», якобы идём прямо, но на самом деле резко поворачиваем направо. Спокойно, Маша, я Дубровский, – насмехалась над Иришкиными страхами Яна.
– Не смеши меня, мне и так жутко.
– С получки тазик купим, – вспомнила выражение из школьных лет Яна, – перестань трястись. У меня есть газовый баллончик. На, взгляни. Я его буду держать в правой руке, если они увяжутся за нами, то спать им придётся на асфальте. И-и, раз!
Манёвр удался: фигуры, разогнавшись, и не ожидая подвоха, по инерции прошли несколько метров вперёд и остановились, совещаясь.
Ирка, наклонившись к плечу сестры, скосила глаза в сторону «покойничков», и взволнованно комментировала: – Они стоят, разговаривают…