Князь Пустоты. Книга вторая. Воин-Пророк. Р. Скотт Бэккер
эти «мы»? – поинтересовался Келлхус, внимательно оглядывая спутников Саубона.
Саубон представил нескольких из них, начиная с седого конюха, Куссалта, но Келлхус удостоил их лишь мимолетным взглядом. Его вниманием завладел одинокий шрайский рыцарь, которого принц назвал Кутием Сарцеллом…
«Еще один. Еще один Скеаос».
– Ну, наконец-то, – произнес Сарцелл.
Его глаза поблескивали сквозь пальцы поддельного лица.
– Знаменитый князь Атритау.
Он поклонился ниже, чем того требовал его ранг.
«Отец, что все это означает?»
Так много переменных.
…Расставив дозорных и распределив людей по краям рощи, Саубон вместе со своим придворным и шрайским рыцарем вернулся к костру, вновь разведенному в глубине разрушенного святилища. В соответствии с обычаями южных дворов, галеотский принц избегал разговора о цели своего визита, скрупулезно дожидаясь того, что практикующие джнан именуют «мемпонти», то есть «удачного поворота», который как бы сам по себе переведет разговор на более важные темы. Келлхус знал, что Саубон считает обычаи собственного народа грубыми и примитивными. Каждым своим вздохом он ведет войну с тем, кто он есть.
Но внимание Келлхуса было приковано к шрайскому рыцарю, Сарцеллу, – и не только из-за его лица. Ахкеймиону удалось совладать с потрясением, и все же всякий раз, когда он смотрел в сторону рыцаря Бивня, в глазах его вспыхивали тревога и ярость. Келлхус понял, что Ахкеймион не просто знает Сарцелла – он его ненавидит. Дунианский монах прямо-таки слышал движения души Ахкеймиона: бурлящее негодование, обида за проявленное в прошлом пренебрежение, вызывающие содрогание воспоминания об ударе, угрызения совести…
«Сумна, – понял Келлхус, припоминая все, что Ахкеймион когда-либо рассказывал о своем предыдущем задании. – Что-то произошло между ним и Сарцеллом в Сумне. Что-то, затрагивающее Инрау…»
Несмотря на ненависть, чародей, по-видимому, понятия не имеет, что Сарцелл – еще один Скеаос… еще один шпион-оборотень Консульта.
И точно так же об этом не подозревает Эсменет, хотя ее эмоции еще сильнее, чем у Ахкеймиона. Страх разоблачения. Вероломная надежда… «Она думает, что он пришел забрать ее… Забрать ее у Ахкеймиона».
Она была любовницей этой твари.
Но эти загадки блекли перед главным вопросом: что оно здесь делает? Не просто в Священном воинстве, а именно здесь, в этой ночи, рядом с Саубоном…
– Как вы нас нашли? – спросил внезапно Ахкеймион.
Саубон провел рукой по коротко стриженным волосам.
– Вот мой друг, Сарцелл. Он обладает невероятными способностями следопыта…
Принц повернулся к рыцарю.
– Как, говоришь, ты этому научился?
– Еще в юности, – солгал Сарцелл, – в западных поместьях моего отца.
Он поджал чувственные губы, словно сдерживая усмешку.
– Когда выслеживал скюльвендов…
– Выслеживал скюльвендов, – повторил Саубон, словно желая сказать: «Только в Нансурии…». –